статуи Богини: обернут её плечи шёлковыми шарфами, повяжут запястья пестрыми лентами, и увенчают голову лилиями – бумажными, ведь мало кто мог позволить себе живые цветы вне сезона.
С утра мать испечёт пирог с сушёными фруктами, и отправится к господину Меррику, давнему приятелю. Путь это был неблизкий – Меррик жил аж на другом конце города, в высоком и красивом доме с примыкающей к южной стене кузницей.
Многие гадали, отчего мать до сих пор не вышла за Меррика замуж. Он был невысокий, лысоватый мужчина, с добрыми смеющимися глазами. Вдовец вот уже больше пятнадцати лет, и самый отменный кузнец на всю округу: за его сталью приезжали даже из дальних городов. Любая женщина была бы счастлива стать хозяйкой в его доме, а мать Ив была ещё молода и красива.
– Ты припозднилась, – заметила мать. – Все дела закончила?
– Угу.
– Занесла платье в Сиреневый дом?
– Хм… да, конечно, – соврала Ив.
Мать тот же час обернулась.
– Ты ведь отнесла его сама, правда, Ив?
– Сама, конечно. Не кошка же это сделала!
– Хоть бы и вправду не кошка, – нахмурилась мать.
Ив пожала плечами. Она не умела врать – или точнее, она не умела врать матери. Каким-то образом, та всегда догадывалась.
– Тебе нужно быть осторожнее со своим талантом. Не нужно думать, будто ведьм в этом мире жгли просто так.
– В этом мире? – улыбнулась Ив, набирая ковшиком воды в медный чайник и ставя его на печь. – Ты говоришь, будто их много, миров.
Мать махнула рукой.
– Просто такое выражение. Будь осторожна, Ив, вот, что я хочу сказать. Магия не доводит до добра.
Магия не доводит до добра. Мать вечно так говорила, хотя сама же чертила на пороге «Узелка» странные символы, а каждую весну с мешком соли обходила дом, высыпая пригоршни на ещё не отогревшуюся землю и нараспев читая заклинания.
Чайник закипел. Ив заварила в глиняной кружке жасмин и мяту (прекрасный букет!). Запах трав и готовящейся еды, растопленный очаг и домашний уют не оставили и следа от грусти, навеянной холодной ночью. Ей не хотелось спорить. Не сегодня.
– По пути сюда, – сказала она, стараясь переменить тему, – я видела что-то странное. Как будто бы полоска света в небе, а когда я моргнула, она взяла да исчезла. А все другие, похоже, видят её без проблем.
– Что ещё за полоска? – спросила мать странным голосом.
– Не знаю, – Ив залезла на широкий кухонный подоконник и шире распахнула шторы, – как будто бы трещина. Погляди внимательно! Я тоже не сразу разглядела её.
Мать уже была рядом с ней, и, забыв про суп, вглядывалась в небо. Её лицо сделалось вдруг очень бледным, и между бровями залегла глубокая морщинка. Ив следила за её глазами, и не упустила тот момент, когда мать тоже увидела – как и Ив чуть прежде – трещину
