лишивший людей Великого Примирения.
– Харка, ты что говоришь?!
– То же, что ему сказал на Откровении – твои обычаи нам не подходят, покинь пещеру, оставь в покое людей.
– Ты верно сошёл с ума!
– Я безумие изгнал из пещеры!
Оба, распалившись, замолчали. Но Дул сидел, не уходил. Хороший знак, подумал Харка и продолжил:
– Люди, оставленные Буруншой, забудут его обычаи, и воцарится в пещере покой. Надо только немного помочь им в это смутное время.
– А ты уходишь, – горько сказал Дул.
– Я ухожу с Буруншой подмышкой и тебя попрошу помочь, Суконжи, разбить его идола, чтобы память о нём выветрилась у людей.
– Харка, когда ты всё это задумал?
– Стрелочник Дул, разве тебе нравится пожирать людей?
– Охотники верят, что от плоти съеденных к ним переходят сила и ловкость.
– А от младенцев?
– Жизнь.
– И ты в это веришь?
– Я как все.
– Когда на пальце качалась стрела, я восхищался твоей мудростью. Что же теперь затмило тебя? Скажи, ты искренне веришь в Хозяина?
– Я не хочу смуты в пещере….
– Уже легче. Что же ты хочешь?
– Порядка хочу.
– При котором каждый знает, что будет съеден, когда настанет срок?
Дул плечами пожал. Харка продолжил.
– И каждый младенец едва родившись рискует быть съеденным собственным отцом?
– Да, это было, но мы живём. А без Хранителя может такое случится, что каждый возьмется за топор, и кровь польётся рекой – может так статься, что в пещере не останется никого.
– С чего бы это?
– Всем нужна власть, оброненная Посвящённым.
– Неужто? Не знал. И тебе нужна власть? Ты тоже возьмёшься за топор?
– Только в том случае, если женщины будут побеждать.
– Считаешь, что и они захотят править в пещере?
– В первую очередь они.
– Зачем?
– Чтобы завести свои обычаи, унижающие мужчин. Так что, Харка, пока не поздно, верни людям веру в Буруншу.
– И это говоришь мне ты – мудрейший из мудрых!
– Да, Харка, я. Кстати, ты можешь остаться Хранителем – зачем тебе умирать, но обычаи обязан будешь соблюдать.
– Очень мне жаль, стрелочник Дул, что мы не поняли друг друга. Я видел в тебе друга, а ты уходишь врагом.
– Это ты уходишь, сея в пещере раздор и панику.
– А я верю в благоразумие людей. Пусть льётся кровь, жаждущих власти, но с победителем придёт порядок – люди начнут хоронить мертвецов и перестанут пожирать младенцев.
– Вот как! Ну, что ж, пойду делать лук – стрелы теперь самому пригодятся.
Ушёл Дул, оставив Харке смятение. Неужто он что-то не предусмотрел? Неужто правда то, что охотницы натянут луки, и рекой польётся в пещере кровь?
Обречённый думал, после
