Оливер и потащил Джеймса назад, в контору. – У нас еще осталось немного кларета.
– Нет, только глоток в моем бокале, – печально вздохнул Джеймс. – Интересно, на что ей понадобились огурцы?
Два дня спустя Соубер Джон покрыл Суит Сьюзи. Ослоу лично наблюдал за конюхами, сводившими жеребца и кобылу.
– Пора, – наконец решил Ослоу. – Я все проверил сам, и Соубер Джон готов.
Загон был большим, чистым и примыкал к конюшне. Каждый из пяти конюхов знал, что делать. Они обернули копыта жеребца ватой, чтобы тот не поранил кобылу. Ее держали под уздцы, пока Ослоу подводил коня. Соубер Джон возбужденно втягивал ноздрями знакомый запах и даже сильно укусил кобылу за круп. Несколько секунд в загоне царил хаос, поскольку один из парней оказался неопытным и упустил Суит Сьюзи. Наконец Соубер Джон с огромным энтузиазмом приступил к выполнению своих обязанностей. Позже Ослоу сам отвел дрожащего жеребца в стойло, тихо приговаривая, что тот молодец и за это ему полагается лишняя мера овса. Во время случки самым трудным было сохранить вес жеребца. Кроме того, Джону полагалась еще одна бадья с настоем альфальфы.
Джеймс, потрепав Суит Сьюзи по потной холке, медленно повел ее назад, к выгону, чтобы она немного остыла в тени громадных дубов. Кобыла тяжело дышала и все еще нетвердо держалась на ногах. Он дал ей три ведра свежей воды и расчесывал скребницей, пока кобылка наконец не потерлась мордой об его руку. Аллен Белмонд все-таки привел ее и неохотно заплатил Джеймсу требуемую сумму.
Белмонд купил небольшую скаковую конюшню к югу от Балтимора после того, как женился на Элис. Сначала он хотел сделать предложение Урсуле, но та не проявляла к нему ни малейшего интереса. Кроме того, Джеймс подозревал, что и приданое у сестры было не таким уж большим, чтобы привлечь Аллена. Правда, их мать страстно желала видеть Белмонда своим зятем, и скандалы, устроенные ею по этому поводу, не раз заставляли соседей сочувственно улыбаться Джеймсу.
Он надеялся, что жеребенок Суит Сьюзи будет настоящим победителем. Это укрепит репутацию Соубер Джона и, следовательно, Марафона. Джеймс дал кобыле морковку, потрепал ее по крупу и сказал:
– Это твоя вторая случка, крошка. Я нюхом чую, что ты ожеребишься. Одиннадцать месяцев, девочка моя, и ты станешь матерью.
Поскольку это будет первый жеребенок Суит Сьюзи, Джеймс считал, что придется не спускать с нее глаз, особенно в начале следующего года.
Джеймс направился к дому, большому особняку из красного кирпича в георгианском стиле, окруженному цветущими яблонями, сливами, вишнями и когда-то прекрасным розарием. Томас, его дворецкий, посадил на задах огромный огород.
Джеймс купил дом три года назад у Бумера Бэнкса, которого поймали на краже воды из общественного источника. В преступлении участвовали две дюжины рабов, которых Джеймс немедленно освободил. Все до одного пожелали остаться с ним. Он потратил все деньги на новые домики для женатых рабов и пристроил к конюшне большую общую спальню для конюхов. Кроме того, Джеймс раздал
