Так расскажите мне это подробно. Меня это весьма заинтересовало.
Хариф в очередной раз глянул на свои шикарные часы.
– Время к полуночи, мистер Ганн. Давайте отложим разговор до завтра? Чтобы объяснить все в подробностях, необходимо время, которым ни вы, ни я в данный момент не располагаем. Вам надо отдохнуть.
– Да к черту отдых! – отмахнулся я. – Вы меня не на шутку заинтриговали! Давайте поднимемся ко мне в номер, закажем чего-нибудь выпить, и вы мне все расскажите?
– Нет, мистер Ганн. Завтра. Я и сам устал, – не соблазнился толстяк.
– Это не честно!
Но он уже встал.
– Извините, не могу. Меня ждут. Во сколько завтра заехать?
– Да когда хотите, – огрызнулся я раздосадовано. – Попозже.
– В десять?
– Можно в десять.
Хариф протянул руку, которую я неохотно принял.
– Очень приятно было с вами познакомиться, мистер Ганн, – сказал он неожиданно официальным любезным голосом. – Надеюсь, вы останетесь довольны пребыванием в нашей стране. Можете во всем на меня рассчитывать. До встречи!
И он пошел к воротам, на ходу застегивая пуговицы своего мятого пиджака.
А я сразу почувствовал себя вроде как брошенным сиротой. Мне стало как-то неуютно и даже чуть тревожно одному. Так что, если этот Хариф хотел припугнуть меня и заставить вести тихо и скромно, то у него это здорово получилось.
Когда я подошел к лифту, из раскрытых дверей ресторана бесшабашно выплескивались в холл залихватские аккорды разнузданно-канканной музыки. Но я лишь поморщился – мне хотелось только одного: быстрее подняться в номер, запереться на ключ и сунуть голову под одеяло.
2
Пирамида
Все животные равны, но некоторые равнее других.
1
Проснулся я рано, но долго лежал с закрытыми глазами.
Никакого радостного оживления, что почти всегда испытаешь, просыпаясь в гостиничном номере незнакомой страны в предвкушении новых впечатлений, не наблюдалось – лишь смутное беспокойство, переходящее в нарастающий страх.
Помню, в Конго, я уже испытывал подобное чувство. Это было во время охоты на львов. Мы шли сквозь редкую рощу акаций в сопровождении нескольких поводырей. Шли уже довольно долго. Было жарко, я устал нести тяжелое ружье и плелся в хвосте группы, рядом с пожилым худощавым проводником, которого звали Абдуль. И я вдруг обратил внимание, что в руке у него одна только сучковатая палка, которой он пользовался как посохом. Никакого оружия, даже ножа за поясом.
– Абдуль, – спросил я, – а почему у вас нет оружия?
– А зачем оно мне? – удивился он.
– А если на нас нападут львы?
– Львы не нападают на людей. Если только подойти совсем близко и разозлить их сильно.
