– был на одном острове. Но сейчас там ничего не работает, да и не добраться туда.
Он хмуро замолчал и притопил педаль газа.
– Это здесь, – сказал Хариф, остановив машину на большой площади, посередине которой грозно гремел фонтан, обрамлявший своими радужными струями хромированную колону с развивающимся высоко в небе огромным полотнищем национального флага Гюлистана.
– И как это место называется? – спросил я, задрав голову.
– На английском это будет звучать как Гора Фонтанов.
– Тут еще есть фонтаны?
– Здесь целый каскад фонтанов. Вот, пройдемте.
Мы обогнули по дуге фонтан, и вышли к огромной лестнице, ведущей далеко вниз – к самому городу.
Вид с этого места открывался захватывающий – что правда, то правда. Представьте себе широченную, метров в шестьдесят, лестницу из черного гранита, а на ней ряд площадок – каскадами – с золочеными фонтанами один красивее другого. Вода из одного фонтана переливается в другой по двум каменным желобам, устроенным с обеих сторон площадок, чтобы в самом низу слиться воедино и обрушится целой ниагарой в огромный водоем. И еще представьте себе, что повсюду на площадках и вдоль лестницы разбиты цветники, растут декоративные растения, устроены нарядные беседки и скамеечки.
Словом, все это весьма впечатляло.
– Сколько здесь всего фонтанов? – спросил я.
– Основных – восемь. И каждый из фонтанов символизирует одну из провинций Гюлистана.
– А этот? – спросил я, обернувшись к фонтану с флагом.
– Этот символизирует единство государства.
– Понятно. А что это за золотистый дворец за фонтаном? Он тоже что-то символизирует?
– Это – музей Вождя. Разве вы не видите перед ним памятник Вождю?
– Да у вас повсюду памятники вождю. И не вы ли говорили, Хариф, что музей Вождя находится в Пирамиде?
– Правильно. В Пирамиде – центральный музей. А это – филиал.
– В одном городе – два музея? – удивился я.
– В Алиабаде, вообще-то, четыре музея Вождя.
– Не слишком ли много?
– Для светлой памяти Вождя и основателя Династии ничего не может быть слишком много! – назидательно сказал Хариф. – В Пирамиду водят только почетных и официальных гостей Гюлистана. А в подобные музеи может придти каждый, когда он почувствует необходимость причаститься светлой памяти Вождя.
– И много у вас таких музеев по стране?
– Достаточно. Практически в каждом городе.
– Это уже какая-то религия! – не сдержался я. – Почти идолопоклонство!
– Вам этого не понять, мистер Ганн. Для этого надо родиться гюлистанцем. Только гюлистанец, знающий трагическую историю своей страны, способен осознать, от каких бед спас государство наш незабвенный Вождь! Только гюлистанец понимает, что всем лучшим в нашей жизни мы обязаны мудрости и прозорливости Вождя, пожертвовавшего всего себя без остатка во благо процветания
