у человека такая непроницаемая физиономия, скрывающая всякие чувства, но, на мой взгляд, он начал смягчаться. Мы ведь и не ожидали, что он с первого же раза упадет мне на грудь, верно? Обед должен был только подготовить почву.
– А о чем вы разговаривали?
– Так, о том о сем. Например, о пауках, как я припоминаю.
– О пауках?
– Он вроде бы интересуется пауками.
– Вот уж не знала.
– Одна из тех сторон его натуры, которая, по-видимому, была для тебя закрыта. Ну а после, поговорив о том о сем, мы еще коснулись того-этого.
– А неловких пауз не было?
– Я не заметил ни одной. Наоборот, он, как говорится, болтал вовсю, особенно под конец.
– Ты сказал ему, какую уйму денег ты зарабатываешь?
– О да, я затронул это.
– Надеюсь, ты объяснил ему, что ты серьезный, целеустремленный молодой человек и доходы твои не могут упасть? Это его больше всего беспокоит. Он опасается, что ты вспыхнешь и прогоришь без следа.
– Как «Укромный уголок»?
– Понимаешь, в молодости, еще только начиная свой пароходный бизнес, дядя Перси вращался в Лондоне в довольно разгульных компаниях и был знаком со многими писателями, которые время от времени получали порядочный куш, но растрачивали все за несколько дней и потом жили в долг. Мой папочка принадлежал к их числу.
Это было для меня новостью. Я и представить себе не мог, что дядя Перси когда-то в молодости вращался в разгульных компаниях. Я вообще не представлял себе, что он когда-то был молодым. Обычное дело: если у старикана усы щеточкой, солидный, доходный бизнес и повадка медведя, поднятого в разгар зимней спячки, никто не интересуется его прошлым и не задается вопросом: может, и он когда-то кутил на всю катушку?
– Этот вопрос мы затронули одним из первых, – ответил Боко. – Я подчеркнул, что современный писатель – это упорный и неутомимый труженик. Его прежде всего интересуют деньги, и, добывая, он их откладывает.
– Ну, это должно было ему понравиться.
– Еще бы.
– Так, значит, все хорошо?
– Замечательно.
– Теперь дело за Берти.
– Да, будущее зависит от него.
– Он уговорит дядю, и…
– Нет, я не совсем то имел в виду. Боюсь, тут ты немного отстала от стремнин и водоворотов последних событий. Берти едва ли стоит заступаться за нас перед дядей. Его имя смешано с грязью.
– Смешано с грязью?
– Да. Я верно выражаюсь, Берти?
Я вынужден был признать, что он выразился более или менее верно.
– Дядя Перси почему-то возомнил, – принялся объяснять я, – что я был помощником и вдохновителем Эдвина в его поджигательской деятельности. И это сильно уменьшило мой вес как заступника. Теперь он так легко моему влиянию не поддастся.
– Что же с нами будет? – спросила Нобби дрогнувшим голосом.
Боко,
