баула с трафаретными надписями: «Н.К.Фин. Р.С.Ф.С.Р.» и остатками сургучовых печатей.
Когда Розенблюм вошел в кабинет начальника станции, Мясоедов – тщедушный мужичонка в рваной поддевке – бухнулся на колени:
– Нашел я брезент, ваше превосходительство, нашел, Христом Богом клянусь! – завыл он.
– Какое я тебе «превосходительство», сукин ты сын! Все мозги свои пропил? Где нашел, когда?
– Виноват, виноват, господин товарищ комиссар. Виноват! Сегодня нашел, поутру, у железки.
– А чего ты там поутру делал? А?
Мясоедов опустил голову.
– Дык мы это… Дровишек пару поленьев с поезда скинул, а когда собирал, мешки энти и увидел.
– Значит, с вагонов воровал? Государственное имущество похитить хотел? Московских рабочих без дров хотел оставить?
Недоуменью Мясоедова не было предела:
– Дык нешто с полсажени поленьев Москва убудет? Туда небось таких саженей мильон кажный день подвозят. Сколько лет с вагонов кормимся, а Москва до сих пор не замерзла.
– Вот видите, товарищи, как он рассуждает! – обратился Розенблюм к присутствующим. – Типичный люмпен. Вчера вязанку дров украл, сегодня – людей убил и вагон с деньгами ограбил.
– Не убивал, не убивал, барин! – заорал Мясоедов.
– Трофимец! – позвал начальника милиции комиссар.
– Я!
– Везите его к себе. Даю вам ночь. Чтобы к завтрашнему утру этот люмпен указал, куда спрятал деньги, и назвал соучастников. Вопросы?
– Никак нет, товарищ Розенблюм! Разрешите выполнять?
– Выполняйте.
– Тараканов!
– Я.
– А почему бы вам не пригласить меня к себе в гости? А то в здешних номерах наверняка клопов – тьма тьмущая.
Когда вернулись в Каширу – уже начинало темнеть. Розенблюм пошел на вокзал, отправить в Москву телеграмму о результатах розыска. Тараканов ждал его на улице минут двадцать. Потом комиссар через сторожа сообщил, что остается ночевать на станции.
– Начальник его соблазнил, – сообщил сторож. – Сейчас сидят, коньяк пьют, а кухарка им ужин стряпает. Велел вам завтра в восемь утра быть.
Прежде чем ехать домой, субинспектор решил прогуляться вдоль линии.
«Между станциями восемь верст. При хорошем ходе поезд преодолеет их минут за десять. Из-за подъема он ехал полчаса. Бандитам надо было успеть заскочить, отворить дверь, расправиться с сопровождающими, найти деньги, выкинуть их из поезда и спрыгнуть самим. Получается, что сесть на поезд им нужно было как можно ближе к Кашире, чтобы времени на само ограбление осталось как можно больше. Да и запрыгнуть в только что отправившийся поезд проще. Багажный вагон – первый от тендера паровоза, и его площадку оттуда не видать. По инструкции машинист, начав движение, должен несколько раз обернуться и посмотреть на станцию – убедиться, все ли в порядке и нет ли сигналов к остановке.
