бочек меду заветного, – заводили ратные люди почестен стол за беседою тихо смиренною.
14. Разбойник Кудеяр
Широка, многоводна, красавица Десна-река. Протекала она лесами дремучими, протекала она прямехонька, а теперь крюком изогнулась. И зовут этот крюк – Кудеяров стан, потому что жил в старопрежние годы на этом месте лютый разбойник Кудеяр, что ни конному, ни пешему проходу не давал, что по Десне-реке проезжие баржи да бусы-корабли выслеживал, народ побивал, либо дань с него брал непомерную.
Был у Кудеяра-разбойника притон на берегу Десны-реки, в лесной чаще, а по другую сторону стоял небольшой поселок, дворов пять, не больше.
Жил да был здесь мужик степенный, богобоязненный, а у него была единственная дочь, да такая красавица, что ни в сказках рассказать, ни в книжках описать невозможно. И вышла девушка вся в отца – тихая такая, добрая, молельщица первая.
Вот и приглянулась она разбойнику Кудеяру. Забрел он к ним мимоходом как-то, заприметил девушку, и запала ему мысль взять её замуж за себя.
Сталь разбойник наведываться в посёлок все чаще да чаще, стал девушке сказывать про удаль свою, молодечество да про жизнь свою беспечальную.
– Выходи за меня, красная девица, – говорит, – обряжу я тебя в золото, в парчу, в шелки персидские; я увешу тебя самоцветами, зерном бурмицким[4]; еще выведу тебе я терем с маковками златоверхими. И ты будешь жить со мной – не князьям, боярам чета, самому царю белому в диковинку!..
Уговаривает разбойник девушку всячески, да и слушать не хочет красавица его речи лукавые…
– Сгинь, пропади, – говорит. – У тебя руки-то по локоть в крови; у тебя терема на праведных костях; твои яствушки сахарныя слезами приправлены.
Помрачнел Кудеяр, затучился; его сердце лютое неотходчиво, его злоба неуёмчива. Опустил он буйну голову пониже плеч… Говорит он девушке в ответ:
– Добро, красная девица… Добром не шла, силой я тебя возьму. Не бывало того, чтобы Кудеяр назад отступал… И о ту пору ты всплачешься, вспокаешься, что добром за меня не шла…
Выждал Кудеяр пору-времечко, как ушли отец с матерью девушки на работу дальнюю, – и пошёл на выселки.
«Будь, что будет, думает, – а своего добьюсь. Лучше убью её, а из своих рук не выпущу!..
А та ночь была непогожая, воробьиная. Подошел Кудеяр к дворнику худому, – стук-бряк в кольцо.
– Отопри, красная девица, – студено на дворе; непогода стоит. Отопри добром; это я, Кудеяр, пришел.
Задрожала всем телом несчастная; припёрла дверь поплотней, крепко-накрепко засов задвинула.
– Что тебе, государь, надобно? – спрашивает. – Ты зачем не в пору сюда пришел?..
– Впусти меня, – говорит Кудеяр, – значит, надо так!..
– Не пущу тебя. Говори, что надо?..
– А тебя мне надо, девушка! Я тебя с собой взять хочу! – загремел Кудеяр во весь голос, а сам ногой о дверь стучит, инда
Бурмитское зерно – устар. крупная, окатистая жемчужина.
