был великим изобретателем, по-моему, ничем более не занимающимся. Он изобретал различные пилотажные приборы, работающие на принципе измерения количества ионов от изотопного источника, находящегося в обтекающем самолёт потоке воздуха. Во мне он почувствовал родственную душу и часто делился своими делами и планами. Любой телефонный разговор он начинал с того, что это звонит Экк, и обязательно добавлял: «Э оборотное, два К». По этому поводу вся комната потихоньку хихикала. Однажды его вызвали для обсуждения изобретения в ЛИИ на какой-то совет. Я помогал ему готовить для доклада плакаты. Вернулся он окрылённый и заявил, что ему для разработки этих приборов дадут КБ, в которое он меня обязательно возьмёт первым заместителем. На этом мы и договорились.
Моё уменье делать комплексный аэромеханический анализ по достоинству оценил Модест Николаевич Кривов. Он был человеком большой любознательности. «Что будет, если сделать так?». По этому поводу он часто приглашал меня к себе, и наши беседы превращались в настоящий мозговой штурм. Это занятие он называл «заниматься мозгоблудием». Мне этот термин понравился, я его с большим удовольствием употребляю в аналогичных ситуациях и по сей день.
С нами в комнате оказалась еще одна молодая пара. Это были Костя и Зина Ивановы. Годом раньше нас они окончили Ленинградский политехнический институт и были распределены в филиал ОКБ-256. По специальности они были скорее электронщики – исследователи, чем прибористы. Была договорённость между ОКБ-256 и ЛПИ о приобретении для ОКБ большой аналоговой вычислительной машины для проведения исследований в части траекторий полета и устойчивости на ней самолёта. Костя с Зиной и должны были этим заняться. Но пока негде было эту машину ни устанавливать, ни хранить, так что они находились в вынужденном безделии. С авиацией они были знакомы недостаточно, и Костя попросил меня заняться с ним вопросами движения самолёта как материальной точки и вокруг материальной точки. Работа эта нас как-то сблизила, жёны наши тоже оказались интересными друг другу, и мы стали дружить семьями.
Между прочим, в условиях достаточно изолированного посёлка, каким было в те времена Подберезье, это было немаловажно. Из наших институтских знакомых к этому времени в посёлке жили трое. Это были Юра Савин, Дима Дёмин и Юра Новиков. Все они работали в ОКБ у Березняка и контакты между нами были слабыми.
Подберезье представляло тогда из себя небольшой рабочий посёлок, возникший в тридцатые годы при строительстве канала Москва-Волга. Состоял он в основном из одноэтажных деревянных домов и двух небольших кварталов кирпичных домов, одним из которых была единственная в посёлке школа. В предвоенные годы рядом с посёлком на берегу Московского моря был построен авиационный завод по производству летающей лодки «Каталина», купленный по лицензии у США. После войны на этот завод были привезены немецкие авиационные специалисты из фирм «Мессршмитт» и «Фокевульф», которые проработали здесь до 1953 года. Для размещения их с семьями, построили так называемый финский посёлок.
Снабжение
