люди со всей округи, причем самых беднейших сословий. Потому что отец Георгий искал и находил тайные, сокровенные тропки к душе каждого человека, не гнушаясь приходить в гости к беднякам в самые глухие трущобы. Переодевшись в лохмотья, чтобы не привлекать к себе внимания, он посещал ночлежки и работные дома, чтобы лучше понять жизнь людей самого дна.
Насмотревшись там всякого, он загорелся идеей создания организации, основной целью которой стало бы улучшение жизни рабочих. И вот его стараниями в апреле 1904 года на Выборгской стороне состоялось открытие «Собрания русских фабрично-заводских рабочих города Петербурга». Так у отца Георгия появилась организация, развитие которой станет делом всей его жизни. Он привлек к работе в ней ученых, специалистов по истории, культуре, экономическим проблемам, географии, геологии, политике.
По его задумке, со временем «Собранию» предстояло объединить не только рабочих, но и всю здоровую часть российского общества для противодействия донельзя расплодившимся в последние годы группировкам всяческих экстремистов, террористов-бомбистов, анархистов, социал-демократов и прочих, по его мнению, разрушающих устои государства Российского.
Отец Георгий видел свой долг в том, чтобы вырвать рабочих из лап этих смутьянов. Но для этого нужно, чтобы сама власть встала на сторону рабочих в борьбе за их экономические нужды, борьбе, которая на самом деле является борьбой за существование не только их, рабочих, но и самого государства. Но власть не оценила его трудов, его добрых помыслов.
«Как мы переоценивали ее! – с горечью подумал отец Георгий. – Как мы ошиблись в своем монархе и как дорого заплатили за эту ошибку сегодня!..»
– Это что же, батенька, я вижу, что вы так и не уснули! – прервал его воспоминания незаметно вошедший в комнату Алексей Максимович. – И напрасно. А теперь уж нам пора ехать. Внизу извозчик ждет. Только сначала… Вот… – Он протянул отцу Георгию пакет.
– Что это?
– Здесь другая одежда для вас на этот вечер – студенческая форма. Вы так молодо выглядите, что за студента вполне сойдете. Федор где-то разыскал эту одежонку. Так что надо переодеться, так будет безопасней, я думаю, и бороду хорошо бы сбрить, чтоб, не дай бог, кто-нибудь не узнал. Вас ведь теперь наверняка полиция разыскивает по всему городу.
– Да, да… Конечно, вы правы… Я сейчас… – заторопился отец Георгий.
К тому времени, когда они вышли на улицу, уже совсем стемнело. Извозчик, подняв воротник своего тулупа и надвинув на самые глаза шапку, дремал, сидя на козлах своего экипажа. Видно, совсем заждался, замерз.
– Хватит спать, любезный, пора ехать! – окликнул его Горький.
Старик извозчик радостно ощерился беззубым ртом.
– Куды изволите, господа хорошие? – услужливо встрепенулся он, вскочив с козел и отряхивая снег с полости экипажа.
– На Московский проезд, – пояснил Горький. – Только давай поспешай, а то мы уже изрядно
