сошел с очередного троллейбуса у Речного вокзала в Химках. Зашел в туалет, снял парик и усы, спрятал их в сумку. Выйдя из туалета, минут пять постоял на площади у входа в метро. Не заметив ничего подозрительного, прошел на Речной вокзал.
Здесь, в ресторане «Волга», разглядывая скользящие по глади канала яхты, гребные суда и пассажирские теплоходы, еще раз обдумал все, что произошло сегодня при встрече с Гудком.
К Большому Гнездниковскому переулку он подошел ровно в шесть. «Вольво» стоял на том же месте, и когда он сел рядом с Олей, она, обняв его, ткнулась носом ему в шею. Прошептала:
– Я очень волновалась. Как все прошло?
– Нормально. Зря волновалась. И поедем на дачу, здесь душно.
Глава 7
Взяв обойму, Костомаров бегло осмотрел ее. Выдавив одну пулю, постучал ногтем по маркировке:
– Пуля со смещенным центром. Откуда обойма?
– Я вынул ее из «ПСМ», который Гудок явно приготовил для меня.
– Черт… Я тебя предупреждал, это змей еще тот. Расскажи, как все прошло?
Молчанов коротко рассказал о встрече. Затем положил на стол компакт-диск:
– Послушай. Записалось вроде ничего.
Вставив диск в компьютер, Костомаров прослушал запись разговора с Гудком.
– Впечатляет. Особенно ввиду того, что прямо сейчас я должен везти эту запись к Тумбе.
– Обязательно сейчас?
– Обязательно. Он наверняка уже знает, что разговор состоялся, и ждет от меня диск. Ты хоть понимаешь, что означает этот разговор для Гудка?
– Понимаю. Гудок обречен. Тумба кончит его в самом ближайшем будущем.
– Верно, хотя жаль. Нам очень важно, чтобы Гудок остался жив.
– Костя, Гудка кончат, что бы мы ни предприняли и где бы мы его ни спрятали. Его кончат даже в тюремной камере. Он находится между двумя жерновами – Тумбой и Буруном. Лезть туда нам – значит, самим попасть под эти жернова.
– Пожалуй. Только, Паша… мы с тобой прослушали эту запись – и все. Пока больше слушать ее никому не давай. Даже Радичу, даже Оле, даже Инне. О том, что вся эта история должна остаться между нами, у нас с тобой был уговор с самого начала.
– Но о сути записи, надеюсь, я могу рассказать двум-трем людям?
– О сути записи рассказывай сколько хочешь. Только не говори при этом, что запись была сделана по просьбе Тумбы. Понимаешь почему?
– Понимаю. Чтобы не подводить Тумбу.
– Вот именно. А также нас с тобой. Ладно, все, еду.
Вечером на даче Молчанов пригласил Инну пройти с ним на самую лучшую, восточную часть веранды.
Сев в кресло, из которого открывался вид на росший в углу участка шиповник, Инна улыбнулась:
– Мы с вами прямо как два заговорщика. Ушли в самый дальний угол.
– Мы и есть два заговорщика. Инна, скажите, вы помните человека, который в тот вечер, когда вы с мужем зашли
