от глаз одеждой.
Собрав свои вещи в рюкзак, я выхожу из раздевалки и направляюсь по длинному, удручающе светлому и радостному коридору. Яркие и веселые теплые краски всюду, куда только упадет взгляд, как будто раздражающее напоминание о том, как прекрасен и расчудесен наш отстойный мир.
Выйдя на улицу через стеклянные двери, я зажмуриваюсь от слепящего солнца. Солнце одна из тех вещей, которые я не люблю. Дождь – моя слабость. Он приносит ощущение умиротворения в мою душу. Но не в жизнь.
Не успеваю я сделать и нескольких поспешных шагов, намереваясь поскорее добраться до стоянки, где припаркована моя машина, как рядом вырисовывается внушительная тень. Он.
Я искоса гляжу на него, не сбавляя шага, но он на меня не смотрит, задумчиво устремив взгляд вдаль. На нем узкие черные штаны и обтягивающая черная футболка, черный же ремень с пряжкой. Никаких изысков, однако же выглядит он более чем отлично. Высокий, худощавый, с сильным, тренированным телом и строгими чертами лица он производит впечатление хищника, неукротимого и опасного. Все в его манере двигаться, его повадках, некоторой ограниченности движений производит неизгладимое впечатление, что с этим человеком связываться не стоит. Впрочем, обычным человеком он как раз и не является. Я не могу с уверенностью сказать, кто он, но то, что он не представитель нашей цивилизации – возможно, расы, да, но точно не цивилизации, – я осознаю отчетливо.
Как всегда, рядом с ним меня охватывает необъяснимое волнение непонятого происхождения. Он что-то затрагивает в моей душе, какие-то глубокие потаенные струны, от чего я постоянно выхожу из себя, поэтому и сейчас не выдерживаю.
– Что, будем играть в молчанку? – раздраженно спрашиваю я, хотя он вовсе не заслуживает моей злости и нападок. Справиться с собой не получается, потому что он никогда не разговаривает со мной больше, чем этого требует его краткосрочный визит.
Он переводит на меня непроницаемый взгляд синих глаз, сияющих в свете солнца как два сапфира. Я не разбираюсь в таких вещах, но осанка этого парня напоминает военную выправку, манера держаться, движения, кажутся мне результатом многолетней подготовки, неустанных тренировок и работы над собой. Скорее всего, от истины я не так уж далека.
– Тебе этот темный макияж не идет¸ – роняет он, наконец. Недоуменно кошусь на него. Раньше мне не доводилось слушать критику от этого парня.
– Это мое дело, – огрызаюсь я. Сама не знаю зачем, ведь я согласна с ним. Просто М страшно не любит, когда я так крашусь, и я стараюсь делать так, когда он не видит. Злорадствую таким образом. Самоутверждаюсь за счет мелких неповиновений.
Парень бросает на меня короткий взгляд и едва заметно передергивает плечами.
– Ты отлично играла сегодня, – произносит он тоном, ничего не выражающим, как и его лицо.
– Спасибо, – сердито благодарю я. – Твоя похвала звучит так тепло и искренне, что я чуть не всплакнула. – Он никак
