крик – ему казалось, что сейчас он разобьётся о камни, и страх этот не было возможности вывести ни чем – ни время, ни привычка не были над ним властны.
Но он не разбился. Камни превратились в серую пелену в самый последний момент, и мир вокруг просто погас.
А потом кто-то с силой стиснул его плечо.
Кай почувствовал, как ноги коснулись земли, холод обдал лицо и руки. Он моргнул, мотнул головой, пытаясь прогнать темноту в глазах.
– Тут и правда темно, – хрипло сказал Гай, отпуская его плечо.– Лампочку вывернули.
Голос отразился от стен, и он понял, что находится в подъезде Гаева дома. Каким-то невероятным образом попутчикам удавалось уходить именно туда, куда было необходимо. Пока Кай не овладел этим искусством, путь ему настраивал рату, да и, откровенно говоря, он не думал, что самому ему это когда-нибудь удастся. Ученик из него получился из рук вон плохой.
– Сейчас, – Гай принялся рыться в карманах, что было ясно по звуку, – куда же… а, вот!
В подъезде щёлкнуло и дверь квартиры Гены Иглова, которым был в этой жизни попутчик Гай, осветилась белым кружком света.– Подержи, – он вручил Каю фонарик и принялся тормошить карманы кожаной куртки в поисках ключей.
Сам Кай оказался в толстой «аляске» синего цвета и вязанной лыжной шапочке. Здесь же зима, вспомнилось ему, поэтому и одежда такая. Да, на дворе, а если быть точным, на маленьком московском дворике стояла холодная, трещащая от мороза зима. Мир не любил, когда люди гуляют как по бульвару между его частями, но более всего он, по-видимому, не терпел проникновения любых предметов. Потому они претерпевали изменения согласно внешним условиям или заменялись аналогами при переходе. Менялись и сами люди. Исчез у Кая бронзовый загар – кожа стала даже не смуглой – просто белой, потяжелели черты лица, посветлели волосы, а глаза из карих стали почему-то пепельно-серыми.
Но вот связка ключей звякнула в руках Гены, и он отпер свою квартиру.
– Уроды, – первым долгом сообщил попутчик, когда переступил порог.– Постоянно то вывернут, то разобьют. Мелкая шпана какая-то тут шастает…
Кай вошёл следом и закрыл за собой дверь. Ему вдруг вспомнилось, как он в первый раз полгода назад попал сюда.
«Я такого места никогда не видел», сказал он тогда, оглянувшись.
«Повезло тебе, – безо всякого выражения отозвался Гена и Кай в первый раз не понял, что он имеет в виду.– Ну что же, – он захлопнул дверь, и холод подъезда отрезало как ножом, – как говорится – милости прошу к нашему шалашу».
«Ничего себе шалаш, – искренне поразился Кай».
«Да ну тебя, это такое выражение. Образное».
Тот день был днём рождения Толика – другого попутчика, так что Кай попал сразу «с корабля на бал». Теперь это двойной день рождения. Потому что тогда Кай родился для этой жизни.
«Здесь меня зовут
