но в случае опасности Изначальные всегда приходят на помощь.
Про остальные три мира я знаю мало. Лорд Гейд не считал их достойными внимания, и в моей памяти только названия: Шиарун, Тадэс и Маритал.
Семь Мировых Дорог покрыты щебнем и обрываются, упираясь в небольшие полянки Перехода. Восьмая выложена прибрежными камешками-голышами и скрывается впереди за горизонтом, окружённая подпирающими небо идеально ровными моресскими елями. Время от времени их прореживают, чтобы не заросла дорога, и тогда в Айлисе все краснодеревщики бьются за право получить столь редкий и ценный товар, податливый любым самым смелым задумкам, крепче гранита, пластичнее воска. Видимая над восьмой дорогой полоса неба покрыта розоватыми закатными отпечатками. Время здесь течёт по своим законам. День в Межмирье может стоить года в Айлисе, если так пожелает Хранитель этого места. По блуждающим в нашем мире слухам, одни считают, что он был сильным магом при жизни, другие – одним из верховных демонов.
– Ина, – тёмно-серые с синими прожилками глаза Целителя взглянули, казалось, в самую душу. – Через час мы доберёмся до таверны, там я оставил лошадей, и переночуем. Здесь уже скоро наступит ночь. Идём.
Кайрис погасил остатки магии и отпустил меня, указав дорогу вперёд, – ту, что ведёт к Магистериуму.
– Лорд Тейлин… – я не успела договорить, как спутник оборвал меня жестом.
– Когда мы не в стенах Магистериума, можешь называть меня Кайрис, в другое время – магистр Тейлин. Я уже давно не лорд, но Ролас Гейд не хочет обращать на это внимания. Что ты хотела спросить?
– Кайрис… – кусая губы, я подбирала слова: как спросить о том, чего не помнишь? – Мы были знакомы раньше?
– Были.
– И?
Но Целитель лишь усмехается и предлагает продолжить путь. Занервничав в ожидании ответа, я остановилась посреди дороги. Кто же ты, рыжий магистр?
Полоска неба подёргивается багрянцем и понемногу уступает место тёмно-синей палитре, когда на горизонте появляется небольшая двухэтажная постройка с коновязью. Ни я, ни спутник, пока добирались до этой постройки, не проронили больше ни слова. Он и так знает, что ему нужно. А у меня отпало желание спрашивать: снова ведь не ответит.
Кайрис подошёл к белоснежной лошади и погладил её доверчиво ткнувшийся в ладонь нос.
– Ну, здравствуй, Ареда, соскучилась по всаднику? А я тебе привёл Ину, ты рада?
Лошадь скосила на меня карий глаз и, всхрапнув, тоненько заржала.
– Подойди, – мужчина поманил меня и, взяв мою ладонь, провёл по тёплой бархатистой шее животного. – Она твоя. И всегда была твоей.
Я застыла в изумлении перед льнувшей ко мне кобылой. Она моя? Кайрис её сберёг для меня? Чего ещё я не помню? Что ещё скрыл от меня дед?
Вороной конь перегнул свою шею через круп Ареды и, оттопырив верхнюю губу, закивал гривастой головой.
– Бейл тебе тоже рад, –
