т нет никаких причин. Лучше, чем есть, мне всё равно не сделать. Система жизнеобеспечения, практически, одноразовая, с зарядкой компонентов только на один безаварийный полёт. Достаточность энерговооружённости не проверена ни единым испытанием. Только теоретические расчёты. Система навигации будет работать только здесь, у поверхности земли… Всё на грани безумства. Или, скорее всего, за гранью. Помощи ни у кого не добьёшься. И всё же, 18 июля – крайний срок!
После того, как Ник-Ник не вернулся из командировки, я оставался единственным жильцом его коттеджа. Просто потому, что, уезжая, он оставил ключи именно мне. И ещё никто из вероятных правопреемников не высказал желания воспользоваться своими правами с самого начала апреля.
Первое время я жил только надеждой, что это всё нелепая ошибка, что Авдеев жив. Просто он, по какой-то причине вынужден скрываться, а в дурацкой аварии под Москвой погиб кто-то другой… Не может такой человек так глупо уйти! Удачливый и гениальный самоучка…
Но позже я участвовал в похоронах… И сомнения утихли. Его тело привезли сюда, в Барнаул, только потому, что он был когда-то главным инженером завода. И завод этот славился на всю страну. И мэрия вынуждена была оплатить все расходы. И ещё помогла семье. Может, поэтому к его загородному участку пока никто не присматривался. И наша лаборатория оставалась под моей опекой и охраной.
Первую попытку я предпринял ещё в конце марта, через несколько дней после того как Авдеев уехал.
ПЕРВАЯ ПОПЫТКА
25 марта. Нехороший день! По техническим причинам сегодняшний вояж не удался. А я так много ставил на это! Как-то всё нескладно случилось!
В одиннадцать вечера, с нашего штатного полигона, «точки А» (её так называл Ник-Ник), временно исполняющего роль космодрома, был произведён старт пилотируемого транспортного средства «Кузнечик-2». (Звучит-то как! Будто всё не всерьёз.)
Это второй полёт малютки, который я выполняю в одиночестве. «Малютка» – это лёгкое преуменьшение. Вес аппарата со всеми приложениями свыше трёх тонн.
И это четвёртый полёт, считая с того самого, первого. Хотя, что это я считаю… «первый-второй»… Если бы всё вышло как надо, это был бы главный полёт. Первый и, в своём роде, единственный!
Тщательно запер гараж авдеевской фазенды, где мы работаем с «Кузнечиком», и впрягся. По грунтовой тропинке в сторону реки, всего метрах в ста от частично разбираемой ограды есть маленькая полянка, обжитая нами с весны прошлого года. Тогда отсюда мы запустили наш первый полетевший управляемый образец, весом всего тридцать килограммов, маленький предшественник нынешнего пилотируемого гиганта. В тот злосчастный день он всё-таки классно поднялся и пошёл, но затем завилял и, потеряв устойчивость, грянулся оземь. Виновно было и несовершенство программного обеспечения, а также, как выяснилось в дальнейшем, небольшой дефект, допущенный Ник-Ником при сборке. Каждый из нас про себя считал виновным другого, но по политическим мотивам, вслух каялся в собственных грехах.
Новый «Кузнечик» довольно тяжёлый, одни аккумуляторы, без малого, тонну тянут! Да, ещё полный комплект авдеевских бустеров. Да ещё сколько остального железа! Поэтому одному везти его в точку «А» можно лишь в сухую и безветренную погоду. На эти последние земные двести метров пути, времени, как правило, уходит до получаса. А стартовать-то с территории нашего садоводства невозможно по нескольким причинам, одна из которых и главная, это необычайно широко известный в наших узких кругах эффект «аленького цветочка».
Немного отступлю для объяснения про цветочек. Было это, где-то, в середине прошлого лета. Зашла к нам соседка по участку, которую зовут, мне кажется, Ольга. Ей нужны были спички. Заглянула в дом. Посетовала, что у нас беспорядок и сказала, что принесёт нам цветок. Чтобы он не завял за ним надо ухаживать, и каждый раз он будет напоминать о чистоте. Странная у неё логика…
Сказано – сделано. Взяла и принесла, поставила горшок с цветком на окно. А через час, когда мы стали опробовать подремонтированную систему ориентации с новыми датчиками вертикали, случилась авария. Излучатель, получая ложные данные с опрокинувшегося на столе прибора, полоснул фокусом по стене, задев и окно, на котором стоял тот «аленький цветочек». К счастью, обошлось без человеческих жертв, и на стене никаких следов, конечно, не осталось, а вот бедная фиалка наутро была найдена с безжизненно жёлтыми листьями, и этим же утром отправилась в мусорную кучу, вместе с ненужным уже горшком. Правда, Ник-Ник тогда объяснил это губительным воздействием электромагнитных полей. И пошутил про «эффект аленького цветочка». С тех пор у нас и повелось все биологические странности объяснять этим эффектом.
Колея, ведущая от участка сразу за ограду, выровнена и укатана нами так, что положи в колею шарик, и он сам покатится. Мы так старались, дабы максимально облегчить самим себе предстартовые труды с новым аппаратом.
В половине одиннадцатого я поставил «Кузнечик» на глинистой,
