аккорды «Линкин Парк» она зашла в орешник. Тропинка вывела к знакомому выступу над рекой.
На продолговатом камне сидел её спаситель. Покачиваясь в такт забойному ритму, отсчитывая его ступнёй в стоптанной кроссовке, послушник выглядел обычным парнем, а не суровым приверженцем монастырского устава. Парень с неподдельным интересом смотрел на экран планшета, улыбаясь так, будто встретил старого знакомого. А самое странное – он потихоньку и очень точно подпевал по-английски «Numb», явно понимая, о чём поёт.
Изумлённая Маша засмотрелась на послушника, но потом подошла ближе.
– Привет. Нравится рок?
Парень вскинул глаза и вскочил так, будто его поймали на месте преступления. Он скользнул пальцем по сенсорному экрану, и музыка заиграла совсем тихо. Послушник протянул гаджет владелице:
– Вот.
Маша не взяла, придержав ладонью:
– Ты мне жизнь спас, а я даже не поблагодарила… Можешь слушать, сколько хочешь.
Парень пожал плечами. По его лицу было видно, как борется в нём желание оставить айпад и решимость отдать его. Он всё же покачал головой и сказал:
– Нет. Спасибо. Нам нельзя слушать мирскую музыку.
– Правда? – удивилась Маша. – Почему? Это же часть современной жизни, современной культуры.
– Нет. – Послушник настойчиво вложил планшет ей в руки.
– Но тебе же нравится, я видела!
Он лишь произнёс:
– Мне надо идти.
Под гитарные переборы вокалист Limp Bizkit чуть слышно простонал:
No one knows what is like
to be the bad man, to be the sad man
behind blue eyes[2].
Задумчивая, Маша вернулась в станицу. Весь день, гуляя с друзьями по лесным зарослям, она то и дело всматривалась в тени, будто желая угадать за валунами и скалами, за мохнатыми лапами пихт красивое худощавое лицо. Она была рассеянна и пропускала мимо ушей увлекательные истории Никиты, который сыпал ими, как заправский гид.
Вечером после ужина, к всеобщему удивлению, Маша вызвалась помочь Семёновне вымыть посуду. Протирая вафельным полотенцем тарелки, Маша наконец спросила:
– Лидия Семёновна, а монахи из скита в станицу приходят?
– Из скита? – переспросила хозяйка. – Да зачем тебе?
– Так просто. Любопытно.
– Ну, они показываются иногда, когда нужно. По выходным батюшка в церкви служит, часто кто-нибудь с ним приходит: молебны поют, порядок наводят или чинят, если что сломалось. Монахи из Святодухова скита тихие все. Их почитай нету для нашего мира. Молятся да работают. У них там и коровы, и птица своя, и огороды. Да ты небось вчера сама видела. От работы не отлынивают. Не то, что наши лоботрясы.
– Там, наверное, строго у них?
– Не знаю, – ответила Семёновна, – говорят, батюшка хороший, отец Георгий. Настоящий такой. Вроде бывший афганец. У него пальца на руке нет – может, и правда, воевал. Хотя наш народ и языком потрепать
Никто не знает, как это – быть плохим, быть грустным, скрывая всё за голубыми глазами (
