и птицы в беспокойстве убегали прочь в джунгли, смолк шум прибоя, а вода в море резко ушла от берега. Заинтригованные люди стали выходить на обмелевшие участки морского дна, чтобы собрать обнажившиеся ракушки и рыбу. Надвигающуюся стену из воды никто не видел до последнего. Она не имела гребня, визуально сливаясь с морской гладью. Когда ее заметили – было уже слишком поздно. С огромной скоростью она принесла на остров огромные потоки взбесившейся воды, сметая всё на своём пути.
Океан прошел вглубь суши на сотни метров. Сама коса смерти обрушилась на побережья и когда её силы иссякли, это был обман. Движение воды остановилось, но лишь для того, чтобы с такой же скоростью устремиться назад. Те, кто пережил первый удар, пострадали повторно, смываемые в Андаманское море. Уходящая вода бросала людей и животных на строения, перемалывала вместе с бетоном и кусками земли, рвала арматурой и досками, крушила о рекламные вывески и автомобили. Людей и все живое било током от разорванных кабелей высокого напряжения и уничтожало всем, что попадалось на пути. Бешеный поток не щадил никого.
После того, как все закончилось, взору уцелевших предстала ужасная картина: полностью разрушенная инфраструктура на пляжах, автомобили на деревьях, стены отелей на холмах, катера и лодки закинутые в джунгли на расстояние до двух километров. Всё, что было построено на берегу, перестало существовать. Всё, что уцелело, было занесено песком, тиной, морской травой и землей. На бывших улицах плавала мебель и продукция магазинчиков, одежда и еда, перевёрнутые макашницы можно было обнаружить на балконах домов. Но что хуже всего: повсюду в беспорядке валялись тела людей и животных. Тех, кто не пережил цунами, находили повсюду.
Словно ощущая всё это, представляя тысячи раз в своем не окрепшем разуме, Тай понял, что сходит с ума. Одна всепоглощающая душевная боль потери родных и близких захватила его целиком. Внутренняя боль самого десятилетнего подростка стала настолько невыносимой, что проявила себя на голове. За это утро в коридоре Тай поседел. Седые локоны перемешались с его русыми волосами, взращённые словно среди криков боли и слёз, звучащих рядом в коридоре.
Выдрав клок волос, и разглядывая седые кудри, Славик поймёт, что больше не может находиться в отделении. Словно сходя с ума, он услышит и увидит такие вещи, которых просто не может быть в реальном мире: люди вокруг него двоились, светились всеми цветами радуги, с преобладанием тёмных цветов. Их тонкие тела то растягивались до потолка, то сжимались до горошины.
Считая всё это жуткой галлюцинацией, мальчик твёрдой рукой откинет одеяло и поднимется. Среди толпы нуждающихся в немедленном лечении людей мало кто обратит на него внимание. Он спокойно напялит на зудящую кожу свои шорты, майку, накинет кепку, вденет ступни в сандалии и выберется на улицу, стараясь как можно быстрее уйти подальше от этого безумия.
Странности, однако, продолжатся и на улице…
Славик обошёл гору бутилированных
