глазами девочка представила ужас и негодование тетки зануды, когда до той дойдут слухи об очередном «подвиге» племянницы, которая должна будет стать женой ее милому сыночку. И такие сведения обязательно дойдут, уж она для этого позаботится, тем более, что земли их рядом с владениями отца. Пусть кузен не праздновал бы победу. Сейчас ему было восемнадцать. Хороший возраст, ничего не скажешь. Пусть еще подрастет, оформится, а она, тем временем, собиралась заняться делом.
Элен подмигнула своему отражению и, резко развернувшись, бросилась под кровать. Через несколько секунд она уже доставала из-под нее спрятанное там оружие. Пусть бы другие веселились, танцевали глупые танцы, слушали трели музыкантов. А у нее были занятия поважнее. Там, на заднем дворе, уже заждались друзья: Том и Гек, сыновья конюха, Сид, сын их прачки, и старина Барт. Вот это должно было быть веселье! Только как получше бы добраться до них? Выйти в дверь и идти людными коридорами, было, все равно, что и не идти совсем. Но это все ничего, ведь было еще окно… Быстро достав из-под перин веревку, привязала ее к ножке громоздкой кровати.
– Что бы я без тебя делала, подружка моя?! – Девочка погладила ласково отполированное деревянное изголовье. Потом она выкинула другой конец веревки за распахнутое окно и стала осторожно спускаться.
Глава 2
На опушке леса мерцали огни. Вокруг широко разложенных костров сидели люди. В них без труда можно было узнать воинов. На огрубевших от походной жизни лицах не угадывалась усталость, видно лагерь был разбит давно, быть может, до темноты, и солдаты успели отдохнуть и подкрепиться сытным ужином. За это говорили и остатки виднеющейся оленьей туши, и отдельные всплески довольных и чуть ленивых голосов, что неожиданно и отрывисто раздавались в ночи.
Около одного из костров сидели пятеро. Их разговор некоторое время назад прекратился, и теперь четверо из них начали готовить нехитрые постели. Пятый продолжал сидеть неподвижно и завороженно смотреть на взлетавшие к небу искры. Его товарищи угомонились, да и у других костров тоже стали устраиваться спать, а он все продолжал смотреть на полет россыпи красных мелких огоньков, лишь немного изменив позу: прилег на бок, облокотившись на правую руку.
Казалось, что воин в тот момент был далеко отсюда, где-нибудь у родительского очага или в объятиях ласковой и податливой красотки, так расслаблено было его тело и мечтателен взор. Но вот в нем что-то изменилось, хоть и остался неподвижен и спокоен. Мышцы чуть заметно напряглись, глаза сузились, похоже, что весь превратился в слух. Могло ли такое быть, что еле различимый звук в ночи являлся звоном уздечки и скрипом колеса? Так оно и было: со стороны леса послышались окрики дозорных.
К тому моменту воин уже оказался на ногах, и мускулистая рука сжимала рукоять меча. Он не стал дожидаться доклада старшего по дозору, а сам направился к лесу. Туда, где показались первые всадники, освещенные пламенем не успевших угаснуть костров. Лагерь тоже не остался без движения: там и здесь вскакивали люди и, похватав
