Это могло означать, что беглец или обнаружил погоню и теперь затаился в кустах, поджидая его, или достиг желаемого места, где возможно ему назначена кем-то встреча. В обоих случаях следовало быть предельно осторожным и постараться подкрасться незаметно.
Он не боялся встречи с противником, были с ним переделки и похуже, эта так, прогулка. Но как опытный воин должен был предусмотреть всякое. Например, мастерство и такой же опыт соперника, так ловко улизнувшего из лагеря. Проверив оружие, Эдвард чуть тронул бока лошади, чтобы она тихо начала движение вперед. Сам же бесшумно соскользнул на землю и, сливаясь с кустами, стал прокрадываться в том же направлении, но стороной. Его расчет оказался верен: послушное животное, почувствовав отсутствие седока, прошло еще несколько метров и остановилось. Теперь ему самому надо было не оплошать и, не мешкая, подобраться к неизвестному.
Казалось, что рассчитал все, тогда почему за кустами никого не оказалось? Эдвард начал нервно покусывать нижнюю губу. Его подчиненные хорошо знали этот знак и не отважились бы попасться в тот момент под горячую руку. От злости, что его опять провели, мужчина готов был изрубить кустарник, росший здесь стеной. Но взяв себя в руки и поразмыслив, решил не кипятиться раньше времени и постараться поставить себя на место преследуемого. Ему некуда больше было деться, как слезть в этом месте с лошади и, взяв ее под уздцы, пробраться через заросли.
Теперь он сам решил проделать тот же маневр, подозвав собственную лошадь. Хорошо, что та оказалась совсем рядом – не наделал много шума во время поисков. Теперь мог продвигаться вперед, или, бросив преследование, вернуться в лагерь, а там, без особого труда, выяснить отсутствующего и принять соответствующие меры. Но нет, Эдвард уже не мог отступить. Все, что произошло с ним за последние полчаса, воспринял как вызов ему, брошенный хитрым и ловким противником. Его самолюбие было уязвлено, и виделся только один выход – идти вперед.
Осторожно раздвигая ветку за веткой, Эдвард выбрался, наконец, на открытое пространство. Перед ним раскинулось небольшое лесное озеро. Вокруг была такая тишина, что звенело в ушах. Внимательно осмотрев видимое пространство, он заметил справа от себя, в удалении, пасущегося коня. Тот был прекрасен, но годился больше для скачек, чем для боя. Как специалист, не мог не признать бесспорных достоинств животного и его породистость, но в тот момент сердце Эдварда замирало вовсе не от вида дорогого скакуна. Он был доволен, что все-таки выследил беглеца, догнал, а теперь предвкушал скорую концовку этого ночного приключения.
Эдвард был уверен, что теперь противнику никуда от него не деться, его неминуемо постигнет расплата за то, что потревожил спокойствие лагеря уж точно, если не за более тяжкое преступление. А если тот задумал предательство, то предводитель наемников с огромным удовольствием свернул бы хитрой бестии шею собственными руками. Но где же он был, этот подлый змей? Вокруг никого, только его пасущийся конь. Не мог же провалиться сквозь землю, хотя ему и была туда дорога?
