из сумрака раздались громкие завывания. Кто-то захрюкал, как свинья, зафыркал, захихикал. Отовсюду зазвучали зловещие смешки, странно похожие на детские, и Ник почувствовал, что вот-вот тронется умом, если они не стихнут.
На свет выбралась кучка теней, и у Ника перехватило дыхание.
Они были похожи на людей, но лишь отдаленно. Длиннорукие, длинноногие, они больше напоминали пауков. Пропорции тел были детскими, но какими-то неправильными – будто их вытянули в длину. Большие круглые пятна боевой раскраски украшали кожу, длинные полосы тянулись вдоль рук и ног. Крепкие, упругие мускулы лоснились в неярком свете. Некоторые были одеты в свалявшиеся облезлые шкуры, увешанные по краям костями, клыками и обломками сухих веток, их запястья и щиколотки были унизаны браслетами из кожи и стеблей травы, а лица – скрыты под дьявольскими рогатыми масками из кожи, шкур и перьев.
Все эти существа двинулись к Нику, приплясывая, подергиваясь, будто в эпилептическом припадке, окружили клетку и уставились внутрь дикими, безумными глазами – золотистыми, такими же, как у Питера. Нику сделалось ясно, что Питер на самом деле обвел его вокруг пальца. Остроухий мальчишка заманил его сюда, чтобы эти твари смогли… Смогли – что? Ник покосился на их длинные ножи, обвел взглядом их голодные глаза…
– Что вам надо?! – дрожащим голосом выкрикнул он.
В ответ они, точно в горячечном бреду, завращали глазами, растянули рты в безумных улыбках и застучали зубами. Щелк! Щелк! Щелк! В тишине огромного зала лязг зубов казался оглушительным.
«Нет, нет, нет, – подумал Ник. – Не надо больше, пожалуйста».
С этой мыслью он ушел глубоко в себя – совсем как тогда, в тумане. Он не желал видеть собственную смерть, но, если уж без этого никак, предпочел бы оказаться в самом дальнем ряду, закрыв глаза ладонями.
Развязав ремни, удерживавшие дверцу клетки, его потащили наружу. Крепкие, безжалостные пальцы больно впивались в тело. Кто-то накинул на его шею ожерелье из костей и зубов, из ушей и пальцев – да не чьих-нибудь, а человеческих! Его подтащили к столбу и, приплясывая, двинулись вокруг, обматывая его веревкой, непрестанно хихикая, показывая ему языки, вращая глазами, щелкая зубами. Захотелось как можно скорее умереть – все, что угодно, только бы больше не слышать этих ужасных звуков.
Откуда-то издали донесся лязг железа. Отродья дьявола, чудовищные дети – кем бы они ни были – застыли на месте и разом смолкли.
Туман почти рассеялся. Сквозь ряд узких окон внутрь проник утренний свет, и Ник сумел разглядеть просторный круглый зал целиком. Стены его частью были сложены из грубо отесанных камней, частью представляли собой сплошную естественную скалу. Ясно видна была и красная дверь в обрамлении огромных корней – каждый толщиной с бочонок. Размеров дерева с такими корнями Ник и представить себе не мог. Он поднял взгляд, чтобы разглядеть крону, но сверху оказался потолок.
Отродья дьявола не сводили глаз с красной двери.
– Дьявольский
