небольшой паузы сказала Ирина, встала и заняла, как показалось Зое, чуть ли не оборонительную позицию.
– Я понимаю, вам будет трудно договариваться с жильцами, но придется. Мне двадцать лет, понимаете? Я имею право жить самостоятельно, в своей квартире. И вы меня уже не остановите. В крайнем случае, если вам уж так трудно, я могу сама с ними поговорить. Я найду с ними общий язык. Или вы хотите сказать, они заплатили за год вперед?
– Квартиры нет. Давно. Мы продали ее в прошлом году.
Вот этого она никак не ожидала.
– Вы обманываете меня… – начала она бормотать, чувствуя, как ее охватывает нервная дрожь. – Этого не может быть!
– Может.
– Но я – хозяйка этой квартиры. Наследница.
– Ты ничего не докажешь. К тому же ты полтора года тому назад сама подписала доверенность на Германа Ивановича.
– Нет, я ничего не подписывала!
– Подписывала. Просто он сказал тебе, что тебе надо подписать документ, в котором ты не возражаешь против ремонта подъезда вашего дома… И ты подписала.
– То есть вы подсунули мне доверенность… Но как, как вы могли так со мной поступить? – Слезы обиды покатились по щекам.
– А что ты так удивляешься? Ты жила вместе с нами, у тебя была своя комната, мы тебя прописали у себя… Мы тебя кормили, оплачивали твою учебу. А с какой стати-то? Мы что, миллионеры? Мальчиков надо было учить, вот мы и решили, что этих денег хватит на их образование за границей.
– Да вы спятили? Я подам на вас в суд!
– Хоть сто порций! Но мы, наша семья – не благотворительная организация…
Зоя плохо помнила, что было потом. Видимо, с ней случилась истерика, она носилась по квартире, собирая свои вещи и укладывая их в большой чемодан. Поднимать его сама она не стала, понимала, несмотря на то что ей в тот момент было очень плохо и она мало что соображала: такой тяжелый чемодан может навредить ребенку. Поэтому позвонила своему другу и попросила приехать, помочь ей перевезти вещи.
Голова кружилась, ноги не держали Зою, приятель-танцовщик Юра привез ее к себе домой.
Маленькая квартирка с единственной комнатой, большую часть которой занимает кровать, а все остальное пространство – сплошные зеркала и балетный станок.
– Ложись и отдыхай, – сказал Юра. – А я пока приготовлю что-нибудь поесть.
Он не задавал вопросов, и она была ему очень благодарна за это.
– Может, тебе таблетку дать? – спросил Юра, показавшись в дверях в фартучке и с половником в руке.
Зоя улыбнулась. Юра был геем, все это знали, и никто из их компании его не осуждал. Он был приятным в общении, учтивым, щедрым на подарки и переполненный тайнами. Все понимали, что у него есть покровитель, но кто именно – никто не знал.
– Нет, не надо таблетку, голова и так скоро пройдет, я знаю, где помассировать виски, еще около ноздрей… это работает.
– Хорошо. Как скажешь. Спагетти скоро будут готовы.
Он накрыл
