наполнились слезами, а ведь я серьезно думала о том, что больше неспособна на это.
***
Он пытался меня успокоить, несмотря на протесты с моей стороны. Он сбивчиво извинялся за все, чем мог меня обидеть. Я мало его слушала. Мне хотелось одного, чтобы он наконец исчез. Хотелось снова остаться одной, в этом уютном книжном магазине, где все уже давно успело мне стать понятным и родным. Этот магазин был моим местом, моей тихой гаванью. А он все испортил. Его появление внесло смуту.
– Давай хотя бы просто выпьем кофе, – наконец, я расслышала его просьбу. Он пристально смотрел на меня. В его холодных серых глазах было столько тепла и нежности, что я не смогла отказаться.
– Хорошо, давайте выпьем кофе.
В книжном магазине находилась небольшая кофейня с маленькими круглыми столиками и удобными креслами, ярких и даже нелепых расцветок. Я любила пить здесь кофе и читать. В этот раз я буду пить кофе и разговаривать с человеком, которого даже толком не помню. Это странно…
– Ну, давай, рассказывай, как у тебя дела? – поинтересовался Вадим, как только мы сели у окна.
– У меня все хорошо, – ответила я, отворачиваясь к окну. Мне было неудобно находиться в его компании. Неприятно чувствовать на себе его пристальный взгляд.
– Хорошо, понял, тогда давай я о себе рассажу. Как уже сказал, я был женат. У меня есть дочь, и она живет с моей бывшей супругой. Я ее очень сильно люблю, и стараюсь сделать так, чтобы она не страдала от того, что мы с ее мамой больше не вместе. Я юрист, но работать по профессии так и не довелось. Так что это только диплом…
Он продолжал что-то говорить, но я его уже не слушала. Его слова о профессии снова ковырнули меня за живое. Денис тоже учился на юриста, но не ради корочки. Он хотел бороться за справедливость, отстаивать права невиновных и обиженных. Он искренне верил, что сможет что-то изменить, если не в мире, то в жизни многих. Но его мечтам не суждено было сбыться. Это просто жестокая судьба, испытание посланное Богом ему, а заодно и мне.
Разговор у нас не клеился. Нас объединяло прошлое, нас объединял Денис, но о нем мы не говорили. А мне хотелось. Я могу часами говорить о нем, как о живом, как о человеке, с которым рассталась буквально пару дней назад, а ведь между нами уже двенадцать лет…
– А книгу ты эту серьезно хочешь купить? – спросил он, указывая пальцем на талмуд с броским названием «Псих или не псих», который теперь лежал на краю нашего столика.
– Почему бы и нет, – пожимая плечами, ответила я.
– Тебе не о чем волноваться. У тебя все хорошо. Как я уже сказал, ты все такая же красавица, как и раньше.
Он приподнял свой стакан с кофе, как если бы это был фужер и собирался со мной чокнуться. Чокаться мы не стали. Натянуто улыбнувшись я снова отвернулась к окну. Речи о том, как я прекрасна и молода, я устала слышать от мамы. Зеркало, что висело в ванной комнате и приветствовало меня по утрам, неустанно убеждало меня в обратном, и ему я верила охотнее. Годы не были добры ко мне, и в свои 30 лет я выглядела даже старше своих сверстниц.
