вы предлагаете мне сделать? Я понятия не имею, какие у ВИПРА планы на меня, Андерсена, да всех нас.
– Просто будь наблюдательной, – усмехнулся шеф, – и не ной. У тебя есть поводы для тоски и печали, но все это – твоя работа, которая приносит тебе какое-никакое удовлетворение. Не так ли?
Я скрестила руки на груди:
– Ну да, мне же подняли жалование.
– Я говорил о Вортексе, – резко сказал Пройсс. – Вортекс – опасность мирового масштаба. Неужели ты ни на секунду не рада, что помогаешь ее нейтрализовать?
Шеф не понимает, что я чувствую. И не должен. Но он говорит правильные, справедливые вещи, которые успокаивают и будоражат меня одновременно, как внушительная чашка зеленого чая.
– Вы сами-то о ВИПРА что знаете?
– Не больше твоего, – шеф потер ладони друг о друга, нахмурился. – Знаю лишь, что с 50-х годов они занимались миссионерской деятельностью в среде религиозных учреждений. «Крестовый кляп», привлечение священников в ряды «Ядра». ВИПРА меняли названия и лица, но они существуют давно. С самого Первого артефакта. Эта информация не из открытых источников. Мне об этом рассказывала моя мать.
– Кем она была?
– Журналисткой, – Пройсс грустно улыбнулся, – принципиальной. Дотошной. Не очень удачливой, но, безусловно, прожившей яркую, хоть и печальную жизнь. Когда-нибудь я расскажу тебе подробнее, но сейчас не время. Иди домой, отдыхай.
Шеф никогда при мне не упоминал свою семью. Я смотрела на него: из когда-то плоской, монохромной фигуры за столом проступили другие цвета. И если для меня знакомство с Майло и Вортексом – скорее катастрофа, для Пройсса вся эта история – коробка красок, способная расцветить всю его жизнь. Главное, чтобы он оказался удачливее своей матери.
Я развернулась на каблуках и ушла.
Через мгновение я уже бежала через двор к себе домой. Все быстрее и быстрее, преодолевая ненависть к бегу, ненависть к ниточкам, что так крепко привязаны к моим рукам. У меня нет ни карт, ни костей, ни шахматных фигур – ничего ровным счетом, кроме дедова перочинного ножа, шприца да ложки. Я смотрю на себя со стороны и задаю вопрос: как же такая, как я, может существовать? Разве есть в этом мире кто-то более нелепый? Из всех: вооруженных до зубов бойцов отряда Единых, агентов и ученых Центрального Комитета и ВИПРА в центр всей этой истории с Вортексом поместили меня.
Глава 2
Почтовые ящики в парадной были покрашены в оптимистичный светло-зеленый цвет. Из своего я выхватила аккуратный серый конверт с логотипом ВИПРА: нарисованное тонкими штрихами стилизованное колесо с глазом посередине. Под логотипом мелкими буквами было набрано: «Высший Институт Познавания Ремесла и Артефактов». На конверте находились еще две надписи: знакомая «Ремесло ведет к боли и страху. Ремесло защищает от боли и страха» и «Добро пожаловать в Мондир» – так назывался штаб ВИПРА, в котором я была в начале сентября. Я уже хотела закрыть
