это Маргарита поняла очень скоро. По счастью, такая рука была у кардинала Уинчестерского, и действовала она безотказно. Он умел держать в узде строптивого Глостера и многих других.
Без особых удобств проходила и каждодневная жизнь. Покои хоть и были пышно убраны, но роскошь эта свидетельствовала только о богатстве, а не об умении жить. Застолья, на которых текло рекой пиво и подавались горы мяса, были непереносимыми. Королева задумала облагородить свой двор и нравы. Она выписала из Франции гобелены и красивые ткани для Вестминстерского дворца, для Виндзора и Вудстока, раздала задания садовникам, ввела разные новшества в женскую моду, чем придворные дамы были очень довольны.
Только придворные дамы и были довольны. Оптимистические предсказания кардинала в день «радостного прибытия» не оправдались. Никогда англичане не полюбят всерьез королеву Маргариту. Но ее супруг не будет от этого любить ее меньше. Для него она была Божьим даром, доброй феей и… полной сил и энергии помощницей, которой можно отдать ненавистную власть, чтобы жить, как всегда мечталось, вдалеке от выпавшего на долю Генриха времени, которое он находил ужасным.
Первые очарования замужества развеялись, и у Маргариты возникло множество вопросов. Первым и главным был: за кого же она вышла замуж – за монарха или монаха? Генрих не только одевался во все темное, он еще и очень мало ел. По временам пища вызывала у него откровенное отвращение. Он любил мечтать, замирал, погрузившись в созерцание. И еще он любил научные занятия. В Англии не было человека образованнее. И он делал все возможное, чтобы передать свою страсть к наукам если не современникам, то хотя бы их детям. И это он считал главным делом своей жизни. Ему не было еще и восемнадцати, когда он основал два учебных заведения: одно в Итоне, другое в Кембридже, где постарался собрать образованных людей. Обоим своим детищам он посвящал много времени и заботился о них неустанно.
И вот что удивительно: страсть Генриха к книгам передалась и его злейшему врагу. На туманном острове Мэн, где обожаемая супруга Глостера томилась от невыносимой скуки, сам он, удалившись в свои покои, когда верные и шумные соратники не требовали его присутствия, занимался книгами. Поначалу он коллекционировал их, но понемногу ценные образчики заинтересовали его и содержанием. Среди своих бесчисленных обожательниц он прослыл человеком ученым, который может сравниться с королем, а то и превзойти его. Однако научные занятия не мешали Глостеру устраивать оргии и попойки, радуя ими свое окружение и весь городок, пользующийся крошками с его стола. Оргии Глостера раздражали кардинала, хотя сам он всю жизнь был очень далек от святости.
Этот жестокий и опасный человек шел к седовласой зиме через борьбу с врагами, битвы, преступления, сведение счетов и теперь находил неизреченную сладость, наставляя обворожительную молодую женщину с живым умом и мужественным сердцем, какие он вскоре в ней разглядел. Он питал к ней покровительственную нежность деда, столь необходимую
