пор как розы начали воевать, он впал в тоску и мучился угрызениями совести. Целыми ночами, запершись в молельне, он спрашивал, есть ли у него законное право на английский трон. Да, его дед и отец царствовали, и никому и в голову не приходило оспаривать у них корону. Слава его отца до сих пор осеняет своими лучами королевство и – увы! – питает мечты о реванше, о радости убивать и грабить на французской земле. Однако дед добыл себе корону преступлением: Генрих IV без тени сомнений низложил, а потом убил короля Ричарда II и навсегда пресек линию Черного принца, столь дорогого сердцу англичан. Люди шептались, что молодой король, получивший в наследство это преступление, поэтому столько молится и ведет жизнь не столько монаршую, сколько монашескую. Он и сам охотно сложил бы с себя корону, так она ему была тяжела, если бы не Маргарита, свет его жизни, единственная, кого он любил больше всех на свете… И только изредка он оставлял свои угрызения и вспоминал, что, как бы там ни было, он король! К несчастью, он не забывал никогда, что и ненавистный Глостер – его родственник и что сам он никогда не совершит нового преступления.
Однако, несмотря на все свои христианские чувства, Генрих не мог забыть и того, что его дядя Глостер уморил нищетой и голодом его мать, несчастную Екатерину Французскую. С этого-то и решила начать свою военную кампанию Маргарита.
– Господин мой и супруг, пора подарить мир вашему доброму городу Лондону, – так начала она свою речь. – Но нельзя ждать мира, пока мы позволяем милорду Глостеру смущать народ, подстрекая его к мятежам и восстаниям. Настало время принять меры. С каждым днем крепнет уверенность лорда-протектора в том, что он подлинный господин вашего королевства, и однажды он поведет свое войско на приступ вашего дворца, а потом и Тауэра, если там мы найдем убежище…
– У дяди Глостера беспокойный характер, мой друг, но человек он вовсе не злой. Бывает, его захлестывает обида, он сожалеет о супруге герцогине, которую, как я полагаю, он все еще любит, а мы вынуждены держать ее в тюрьме.
– Надеюсь, вы не забыли, что она желала вашей смерти? Я слышала, что она женщина, недостойная носить благородную фамилию Глостер.
– Вы, несомненно, правы, но все-таки дядя дал ей свой титул и имя.
– А вы готовы вернуть ему злодейку, чтобы сделать его счастливым? – вспыхнула Маргарита. Терпение не было ее добродетелью. – А вы знаете, что будет, когда ваш добрый дядюшка сгонит нас с трона? Он поспешит на остров, где находится герцогиня, привезет ее в Лондон и коронует в Вестминстере. А вас тем временем заточат в монастырь, а меня отправят на остров занять место новой королевы. Если не поступят еще страшнее и хуже!
– Не говорите так, душа моя. Не пугайте меня и себя. Бог свидетель, что монастырь мне не страшен, напротив, он мне по душе. Но вы! Вы так молоды, так красивы, и я так нежно люблю вас…
– Докажите вашу любовь, оказав мне защиту. Мой возлюбленный сир, мне кажется, настал час, когда вам придется выбрать между дядей и супругой.
