style="font-size:15px;"> – И я их тоже. Сейчас загляну домой и, если все нормально, поеду на неделю в Таллин, подруга что-то захандрила.
– А муж отпустит?
– Отпустил бы. Но его пока нет. Не выходить же замуж ради московской прописки. И надоело мне в Москве. Суматошный город, подруга в Таллин зовет. Съезжу посмотрю, если понравится – останусь. У меня, кстати, и в Челябинске одноклассница.
– Может, соседи? Я на улице Сони Кривой живу.
– Нехорошо смеяться над наивной девушкой.
– Я не смеюсь.
– А улицы Соньки Золотой Ручки у вас нет?
– Это в Одессе надо искать. А у нас действительно жила революционерка Соня Кривая, замученная белогвардейцами.
– А я бы в то время тоже в революционерки пошла. Похожа я на революционерку?
– Ни в коем разе. Они же все страшненькие были. Ваше место не в подполье, а на балах.
– Спасибо за доверие.
– Пожалуйста. А все-таки в каком районе подруга-то живет?
– Мы не переписываемся. Но адрес всегда можно в справочном узнать. Пойду-ка я чайку закажу.
– Ну, что вы пойдете – сейчас исполню.
– Нет, я сама.
Настя идет к проводнице. Вагон сильно шатает, но она идет красиво, она в этом уверена, и еще она уверена, что мужчина смотрит не в окно. Она оглядывается. Конечно – на нее. Точно так же смотрел на нее Анатолий в первые дни их знакомства.
А до Челябинска еще больше суток пути.
Игры на интерес
Часть первая. Пруха
I
– Пика.
– Пас.
– Мизер.
– Опять! Прет карта, и вся в одни руки.
– Мизера, мальчики, ходят парами. – Орехов нежно улыбается партнерам.
Волосы «мальчиков» пеги от седины. Один из них – Олег Васильевич, начальник управления, второй – Бельский, такой же, как Орехов, шеф-инженер, а если точнее – бывший шеф-инженер, потому что по новому штатному расписанию они числятся старшими инженерами, но «шеф» звучит все-таки посолиднее. Рука Орехова зависает над прикупом. Они играют втроем, но есть в компании и четвертый – Вадим Демидов, тоже шеф-инженер. Неделю назад он уехал в командировку. Им вообще редко удается собраться полным составом – частые разъезды и всякие бытовые заботы отвлекают не одного, так другого. В прикупе трефовый туз и бубновая девятка. Орехову впору сделать облегченный выдох, но он прикидывается удрученным и ждет, как поведет себя Бельский, и тот попадается на удочку, но тоже не злорадствует в открытую, а так, исподтишка.
– Туз, он и в Африке – туз! – говорит ободряюще и подмигивает начальнику, сейчас, мол, мы его.
Орехов старается выдержать кислую мину. Он медленно вставляет туза в конец длинной масти, а девятку между семеркой и валетом. Он с удовольствием позабавился бы неведением Бельского еще минуту-другую, но хорошего помаленьку. Неэтично долго томить товарищей, и он бросает на стол раскрытые карты.
