нас так и вышло. Нам уже не выпало свидеться.
Мы проследили издали, как Гурунц вошёл в метро, повернулся, и мы на прощанье помахали друг другу рукой.
– Сколько знаю, он всегда был таким, – сказал о Гурунце Сагумян, задумчиво поглаживая бородку. – Родителей его в 37-м арестовали, сам он прошёл всю войну вплоть до Берлина, но как был прямым, принципиальным, смелым и непримиримым, так и не изменился. Столько же времени я знаю Самвела. Лизоблюд и подхалим. Если дело пахнет копеечной выгодой, никого не пожалеет, ни перед чем не остановится. Два противоположных полюса, и жизнь у них соответственно сложилась. Один в довольстве и почёте, а на другом истрёпанное старое пальтецо.
До поздней ночи готовил я сценарий телепередачи об открытии памятника в Бегум-Сарове, с утра понёс его Арине напечатать на машинке.
Дверь её комнатки, ведущая в общий отдел, была приоткрыта; было слышно, как Арина мурлычет себе под нос очередную популярную песенку: «Ты мне солнце, ты мне свет, без тебя мне жизни нет».
– Всё утро соловьём заливается, работать не даёт, – беззлобно пожаловалась Лоранна. – Вчера бывший сделал ей комплимент, вот и закружилась, наверное, голова.
– С песней работается в охотку, – сказал Тельман Карабахлы-Чальян, он же, если угодно, Сальвадор Дали. – Спросили у воды: ты чего журчишь и журчишь, она в ответ: у меня приятель – камень. Это ничтожество Геворг Атаджанян столько трепался с чужими жёнами, что телефон из строя вышел, – сказал он, оправдываясь. – Я от вас позвоню.
Тем временем Арина распахнула дверь своей комнатки и радостно поздоровалась.
– Кто это тебе свет и солнце? – полюбопытствовал я.
– Ты, кто ж ещё,– сказала она со значением. – Заходишь и не здороваешься.
– Ну, здравствуй!
– Привет! – с гримаской ответила она. – Ты сегодня на месте? Сильва придёт.
– В котором часу? Встретим её на первом этаже с оркестром.
Арина кривила губы в поисках ответа.
– Чего ты цепляешься к нашей семье?
– По велению Божию! – Я подал Арине листки со сценарием. – Два экземпляра, один режиссёру.
Тельман ушёл к себе, мы остались втроём.
– Что я слышу, Арина, бывший расточает тебе комплименты! Как сие понимать?
Арина метнула на Лоранну бешеный взгляд, однако предпочла воздержаться при мне от выяснения отношений.
– Какое тебе, спрашивается, дело до впавшего в детство маразматика? – за глаза уязвила Лоранна нашего бывшего, при этом обостряя разговор.
– Да бросьте, что ж он сказал?
– Что да что… Сказал, какие, мол, у тебя красивые чёрные глаза, – расплылась наконец Арина в довольной улыбке.
– Тебе?
– Мне, – с гордостью подтвердила девушка.
– Не верь, у него вкуса нету, –
