начала, что наблюдательность, любопытство поможет ему в делах, которые считал он для себя самыми важными. Много сможет добиться тот, кто владеет чужими тайнами, а он хотел добиться очень многого. И поможет ему в том королева Изабелла.
С ней было не так просто справиться. Она слишком увлечена науками самыми еретическими, использует свою власть совсем не на то, на что следовало бы, но это не будет продолжаться долго. Так в ту ночь страсти решил неприметный монах, которого нигде не ждала не единая девица. Кроме презрения лютого ничего он к ним не испытывал, у него были совсем иные планы и устремления. Власть- вот было имя его любовницы самой пылкой и страстной. Королеве только кажется, что она управляет миром, пусть красуется на троне, но казнить и миловать будет он, и выносить приговоры еретикам станет такие, какие ему захочется. Он прекрасно знал, что еретиком объявить можно любого, кого только захочется.
№№№№
Королева незаметно вернулась назад еще до того, как завершился бал. Ее дамы сделали вид, что ничего не заметили. Так случалось и прежде, но какое им было дело до того, где появляется порой их королева.
Она была вольна поступать так, как ей вздумается, и никого не собиралась слушать. Им жилось рядом с ней прекрасно, никому не хотелось бы лишиться своего места в королевском дворце, потому они и закрывали глаза на многие происшествия, порой тут происходившие. Она вернулась, ничего не случилось, волноваться им было особенно не о чем в те минуты. Но они не могли знать о том, что происходило в залитом тьмой саду, и потому пока были спокойны. Серый монах исчез так же незаметно, как и появился, во дворец к вельможам, где была сама королева, его никто не запустил бы, но это пока, а он точно знал, что настанут другие времена, когда он сам будет выбирать, куда ему ходить.
№№№№№
А тем временем в Мадриде появился новый проповедник, заставивший говорить о себе чуть ли не с первого дня вторжения в их жизнь. И устремились к нему все дамы света, чтобы взглянуть на чудо это небесное, послушать пламенные речи его, и оказаться в плену то ли ангельского, то ли совсем иного обаяния. Они не особенно умели отличать добро от зла, особенно если то рядилось в совсем иные одежды. Но они так ласково щебетали о новом проповеднике, что невольно стала прислушиваться королева.
Странный холод пробежал в душе ее. Ей показалось, что тьма опустилась на ее мир, хотя среди бела дня ярко светило солнце и не о чем было особенно ей волноваться. Но ведь бывает такое, когда мир неожиданно меняется.
Она все время откладывала свой поход на исповедь, словно хотела немного отдалить роковой момент. Но слишком долго с этим затягивать все равно нельзя было, потому она в один прекрасный день и собралась, в простом темном одеянии с густой вуалью на лице ее почти не узнавали на улице, принимали за знатную даму, которая не особенно хотела быть узнанной и только. Уж слишком скромен был наряд для королевы. И оставив
