радуется, что меня должны расстрелять. И этот адвокат даже не потрудился узнать в чем мое обвинение.
– Как это не потрудился узнать? Вы на меня не наговаривайте! – Возмутился адвокат. Видно, что он еле себя сдерживал, но профессиональная улыбка по-прежнему сияла на лице. – Я вам дважды говорил, если не понимаете повторю еще раз – вы обвиняетесь в преступлении высшей категории!
– В чем? В чем высшая категория? Что конкретно я сделал? В чем виноват? За что расстрел? – Алекс рванулся к адвокату, но цепочка от наручников к дырке стола натянулась и удержала его на месте.
Адвокат, на всякий случай, отбежал от стола. Затем вернулся, молча сложил стопки бумаг и уголовный кодекс в портфель. После чего постучал в запертую дверь. В ожидании охранника оба молчали. Адвокат отвернулся от Алекса. Головой он едва не упирался в дверь перед собой. Шея от гнева покраснела, свободная от портфеля рука была сжата в кулак. На Алекса адвокат больше ни разу не взглянул, словно вид подзащитного оскорблял его.
Снаружи послышался шум, скрежет ключа. С жутким металлическим скрипом дверь отворилась. В проеме Алекс увидел тюремщика.
Адвокат надменно повернулся к Алексу:
– Подумайте о моей просьбе. Я больше не приду к вам… сюда. Встретимся на процессе… В Главном зале…
Последнее предложение адвокат произнес с видимым удовольствием. Дверь за ним закрылась.
*****
Через короткое время другой охранник отцепил его от цепочки, тянущейся из стола. Короткой, рубленной фразой приказал идти перед собой. Вопреки ожиданиям, Алекса повели не в камеру, а совсем в другую сторону. «Неужели на процесс?» – подумал Алекс. – «Как быстро! Не может быть!». Алексу было не по себе. Ноги стали ватными. Идти стало трудно. Внешне Алекс был спокоен, но шел по мрачному тюремному коридору с огромным трудом. «Расстрел. – Думал Алекс. – За что расстрел? Как можно живого невиновного человека?».
Коридоры тюрьмы казались бесконечными. Его камера была в другой стороне. Алекс, от неизвестности, а более от плохих предчувствий и мыслей, едва передвигал ноги. Шаркая по грубому полу тюрьмы, как старик.
Опасения оказались напрасными. Его привели к начальнику тюрьмы. Тщедушный мужчина, далеко за средних лет возрастом, небрежно махнул рукой охраннику, тот тут же исчез за дверью, оставив Алекса и начальника тюрьмы одних. Без всяких цепочек в дырке стола и других предосторожностей, как с адвокатом. Только наручники остались на руках заключенного.
– Рад. Очень рад. – Приветливо воскликнул начальник тюрьмы. При этом он действительно искренне улыбался, приближаясь к Алексу. Руки были широко раскрыты для объятий. Он действительно обнял Алекса. Это не совсем удобно было делать – у Алекса руки спереди были обездвижены. – Такая честь для нашей тюрьмы! Невероятная удача!
Алекс растерянно молчал, ничего не понимая в происходящем. Начальник тюрьмы, наоборот,
