Избушку?
– Нет. Мы с отцом здесь в позапрошлом году останавливались. Там выстроен крепкий шалаш.
– Шалаш? А я-то думал…
– Для нас и шалаш сейчас что-то вроде дома. Тем более, там есть все необходимое.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Митька.
– Придешь, сам увидишь. Вон, уже вижу, подходим.
Дон завилял хвостом и куда-то понесся.
А Митька, как ни всматривался в то место, возле которого весело крутился пес, так ничего и не увидел. Елки, кусты, куча поваленных деревьев и все! Чуть подальше он увидел небольшое озерцо. Оно сверкало в лучах вечернего солнца и манило к себе. Хотелось скинуть с себя эту провонявшую потом и дымом одежду, и окунуться в прозрачные и очищающие воды озера. Дон уже стоял на краю и лакал воду. Потом поднял голову, посмотрел на хозяйку и радостно гавкнул.
– Все! Пришли! – сказала Вероника и скинула с плеч тяжелый рюкзак.
Митька стоял как завороженный. Вокруг было потрясающе красиво, он не замечал красоты местности, по которой они шли, а теперь вдруг обратил на это внимание! Скорее всего, это от предвкушения отдыха и еды. Он поставил тележку и подошел к Дону. Дон прижал к нему голову и доверчиво посмотрел ему в глаза.
– А он тебя полюбил. И уже доверяет тебе! – посмотрев на нежности Дона, с некоторой ревностью в голосе проговорила Вероника.
– А ты? – повернувшись к девушке, спросил Митька.
– А я… Я… еще не знаю! – растерялась Вероника. Ну, в смысле второго, конечно!
Митька весело расхохотался и ласково погладил собаку. Потом он нагнулся к воде и умылся чистой прохладной водой.
– Иди сюда, недоверчивая наша, умойся!
– Мне тут помощь нужна, иди сюда, а потом и умоемся, и даже искупаемся.
Парень подошел к Веронике и увидел какой-то завал, вместо шалаша.
– Это ты называешь шалашом со всеми удобствами? – с сарказмом спросил он.
– Придется немного постараться, чтобы навести тут порядок! В таком же тоне ответила девушка. – Это мы с батей специально так сделали, чтобы не привлекать внимания.
– Ты ж говоришь, что здесь никто не ходит никогда!
– Ну, мало ли! Вдруг браконьеры забредут. Хотя, сейчас народ пошел мелкий и жадный. Далеко не ходят, настреляют дичи вблизи с жильем, и в деревню, хвастаться и водку пить! Жадность к убийству это страшно! Я понимаю охоту только так – хочешь есть, добудь себе еду. Как в природе. А убивать живность ради забавы и бахвальства это страшный грех. Они хуже зверей! А вообще-то они не тут охотятся, чуть в сторону лучше, там и проходить легче, и подъехать на машинах можно.
– А это далеко отсюда?
– Километров 70-100, – и показала туда рукой.
– Тогда зачем же вы это делали с отцом? – разбирая завалы из старых бревен и сухих веток, спросил Митька.
– На всякий случай. Ушли еще недалеко. Береженого Бог бережет!
– Ой,
