поверх очков.
– Нет, Артемида. Вы не заснули.
– Вы хотите сказать…
– Да. Всё получилось.
– Я была под гипнозом?
В ответ докторша подвинула какой-то предмет на столе по направлению ко мне. Я удивленно опознала в этом предмете диктофон.
– И записать удалось?
Екатерина Игоревна пожала плечами.
– А как же. Это – часть сеанса. Только вот, прежде чем мы приступим к прослушиванию… Я сразу хочу Вас предупредить: всё, что услышите – нормально! Это просто диалог с Вашим подсознанием, не более. Считайте, что Вы видели сон и говорили во сне. Просто… Мое предположение подтвердилось: Вы на грани того, чтобы заменить реальную личность – выдуманной.
– Да какой ещё выдуманной!..
– Скорее всего, сборным псевдоисторическим персонажем – книги об античности, мифология… Художественная проза… Наверно, сегодня не встретишь дома, где не встретились бы «Легенды и мифы древней Греции и древнего Рима»… Опять же, Джек Линдсей, Генрих Сенкевич… Я не говорю уже о Вашей учебной программе… Наверняка для Вас обязательны к прочтению труды писателей античной эпохи…
– Подождите, – я прижала пальцы к вискам, вынужденно перебивая докторшу. – Какие ещё Сенкевич, мифы, легенды… Дело в том, что я терпеть не могу всю эту античную муть. Точнее, нет, даже не так: мне просто не интересно. Не знаю почему, но это одна из немногих тем, которые не откладываются у меня в голове. Наверно, потому и не откладывается, что неинтересно.
Я пожала плечами, а Екатерина Игоревна нахмурилась.
– Вот как? Но может, исторические фильмы…
Я помотала головой.
– Что ж. Я лучше включу запись. Вы уверены, что не хотите выпить успокоительного?
Я опять помотала головой.
Что же там в этой записи-то, а? От волнения меня бросило в жар.
Следующие несколько минут я сидела, как громом поражённая, боясь не то, что пошевелиться – вздохнуть! Настолько невероятным было то, что прозвучало из старенькой, но профессиональной модели диктофона.
Я чувствовала себя героиней пьесы абсурда. Или пациентом вполне логичной палаты с войлочными стенами. Всё, что я слышала – начиная от звуков собственного голоса – чужого и отстраненного, исковерканного записью, до того, что я произносила – казалось мне чьей-то шуткой. Несмешной и жестокой. Но судя по сосредоточенному выражению лица Екатерины Андреевны, и по тому, как бегло она делала заметки в толстой тетради (дай Бог, чтобы эта тетрадь не оказалась моей карточкой!), сеанс гипноза шуткой не был.
***
– Артемида, Вы слышите меня?
– Наини Артемида, смертная. Хотя откуда тебе знать обычаи Наи.
– Что такое «наи»?
– На твоем примитивном языке, годном лишь для презренных торговцев и ремесленников, это звучит, как «Танцующий в пространстве пустоты небес». Так называется народ бессмертных.
