думаешь, посадят?..
Валька напряжённо смотрит мне в глаза, ожидая ответа.
Не знаю… говорю я и пожимаю плечами… Хрен их разберёт. Вон какого-то Солжицына напечатали, про лагеря. Кино-застрелись, про Америку, в «Великане» крутят. Может и не посадят, просто выгонят…
Проходит неделя… потом ещё одна…
Я сдаю зачёт по нормальной физиологии. Попадаю к доценту. И вопрос, как назло, тот самый.
Бубню что-то там насчёт буржуазной теории генов, нехороших Вейсмана с Морганом, и непогрешимого академика Лысенко. Трофима Денисыча…
Мне стыдно смотреть доценту в глаза.
Он выслушивает мою бормотуху с этаким снисходительным великодушным терпением.
Да… говорит он с лёгкой иронией в голосе… Вот-вот, буржуазная теория генов… хорошо…
И с лёгким вздохом сожаления протягивает мне зачётную книжку.
Кокушки
Труд в СССР есть дело чести, дело славы, доблести и геройства…
(Из «Морального Кодекса Строителя Коммунизма»)
Голод не тётка.
Впрочем, у тётки моей на Чайковской тоже сильно не разговеешься. С другом моим, с Толиком (он живёт в той же квартире, дверь вторая от входа, рядом с тучной блядью, что поселилась недавно в самой первой комнате от входной двери) мы скидываемся иной раз на кружок кошачьей колбасы и готовим макароны по-флотски.
Толик – высокий ладный парень в очках. Вьющиеся светлые волосы. Говорит обо всём с лёгкой иронией в голосе. Картавит, но это лишь добавляет интеллигентности и шарма его манере общаться – этакое французское «грассэ». Совсем не похоже на то, как изображают повсюду, обидно и грубо, еврейскую национальную картавость.
Девки к Толику липнут со страшной силой. Но после первого же сеанса в постели, а может и в лесу, голым задом на муравейнике, большинство из них тут же отлипают – у моего друга в штанах все двадцать три сантиметра молодой и горячей плоти.
И это не каждая баба выдерживает.
Проблема…
Иногда к нашему пиру присоединяется Васька, что живёт со своей тощей безгрудой Тонькой в комнате справа от кухни. Чтобы к ним попасть, надо из входного предбанника с драным линолеумом на полу (справа дверь в уборную, где вместилась впритык к унитазу старая эмалированная ванна) войти налево в проходную кухню, протиснуться мимо плиты и шкафчиков, которых по штуке на комнату… и там прямо – дверь в тётушкины покои, а направо дверь к Ваське и Тоньке.
Детей у них нет. Работает Васька токарем на «Светлане», и недавно остался без глаза: очки, положенные по инструкции, не надел и острый отломок дюралевой стружки влетел ему прямо в глаз. А чего ж – крылатый металл…
Теперь у Васьки стеклянный правый глаз, ещё краше чем был настоящий. И любимый коронный номер у нашего токаря, когда приходят неосведомлённые и никак не готовые к неожиданностям собутыльники, это при первом тосте поднять рюмку повыше и вдруг легонько стукнуть краем этой посудины прямо в глаз. Мол, поехали!..
Этот
