животного. Можно было, конечно, купить, но что-то подсказывало Пашке, что среди её знакомых точно найдутся те, кто сможет сделать такую «коляску» собственноручно – и совершенно бесплатно…
Дверь в комнату открылась, Пашка заметила это краем глаза. На пороге возникла мать: среднего возраста женщина с хорошо сохранившейся фигурой, дома всегда предпочитавшая носить футболку да лёгкие рваные джинсы – броская мода времён её юности, которая наверняка когда-то добавила пару седых волос её же родителям.
Она опёрлась плечом на дверь и скрестила руки: прекрасно знала, что Пашка её видит.
– Ну и как это называется? – спросила она тихо. С таких голосов всегда начинались бури.
Пашка медленно повернулась к ней: пока что она не должна была заметить…
– Где ты взяла деньги на тату? – ледяным голосом спросила мать.
«Главное – держать себя спокойно».
– Мастер – мой друг, – сказала Пашка прямо и честно. – Это для него практика.
– Больше ничего не придумала?! – голос пошёл на повышение. – Ты знаешь, как это вредно для кожи?! Ты ещё недостаточно себя изуродовала?!
Кольнуло обидой – но Пашка стерпела, стиснув зубы.
– Мам, я бы не стала, если бы мне это не нравилось.
– А тебе разонравится! Ты понимаешь, что её больше не смыть?! И что вообще надпись значит?! – мать явно несло вперёд. – Паш, ты была такая красивая, ну зачем тебе это было нужно?! Ну ладно, побрилась – волосы отрастут, но татуировка это же на всю жизнь!!!
– Я сделала это, потому что мне. Так. Хочется.
– Мне тоже много что хочется!!! Давай я тоже побреюсь налысо! Это, – она указала на лежащего на кровати Зайца, – что такое?!
– Это кот, мам, ему какие-то сволочи…
– Повыражайся ещё при матери!
– …лапы переломали, он сейчас ходить не сможет…
– И что?! Теперь любую шавку домой тащить?! Я его выкидываю, – решительно сказала она, подходя к коту.
Секунды не прошло – Пашка взлетела, встав между матерью и Зайцем.
– Мам, не надо, он ходить не может!
– Отдавай его в приют, я за ним дерьмо убирать не собираюсь! Ты за псом этим ухаживать не в состоянии, а ещё всяких вшивых…
– ХВАТИТ!!! – зло выкрикнула Пашка, топнув ногой так сильно, что люстра задрожала. Наступила звенящая тишина. Обида накалилась до предела. Ладно она, злобу матери на тату Лысая ещё могла понять, но несчастный Заяц был совершенно не при чём, и отдавать его в приют, где на лечение и заботу обычно клали гигантский болт, она точно не хотела. Как не хотела и доводить до слёз мать – которая, кажется, была к тому близка.
– Мам, – тихо сказала Пашка в спину. – Мам, извини. Я не хотела.
– Чтобы к вечеру кота здесь не было, – дрожащим голосом произнесла мать
