Я уверена, что Макс написал завещание. Он передал средства, например, Рауффу, который, как сквозь землю провалился. Но, появись я в банке, ему, немедленно, все сообщат. В тот же день мой труп найдут где-нибудь на окраине сельской дороги. Ничего… – подытожила Марта, – я достаточно зарабатываю, чтобы обеспечить моих детей. Будущий адвокат тоже получает кое-какие деньги у Бромли, пусть и по ставке практиканта… – Марта добавила:
– Хорошо, что вы помирились… – Джон признавал, что был неправ:
– Я извинился перед Максимом, и он все понял. Я тогда еще переживал, из-за Тони… – благополучно получив степень бакалавра юриспруденции, кузен дорабатывал, как весело говорил Волк, год бесплатных обедов под крылом мистера Бромли:
– Скоро у него адвокатский экзамен, – вспомнил Джон, – он, наверняка, сразу въедет в помещения в Линкольнс-Инн. Ему осталось два года до сорока, надо делать карьеру… – не отрывая рук от руля, он откашлялся:
– Через четверть часа будем на месте, до Селлафилда всего тридцать пять миль… – лимузин шел за грузовиком с военными и остином с охранниками. В заднее стекло тоже светили фары машин сопровождения. Визит миссис Смит не афишировали. На станции ее встречал тщательно отобранный и проверенный персонал:
– Русские открывают свою станцию в следующем году… – Джон вспомнил название закрытого города, – в Обнинске… – Журавля они законсервировали, однако кое-какие сведения из Москвы все же поступали:
– Марта тоже считает, что его нельзя трогать. Не стоит рисковать, он может понадобиться для более серьезных дел. Он фаворит Берия, если судить по данным из открытых источников… – после смерти Сталина все ставили именно на Берия, как на будущего главу СССР:
– Лаврентий Павлович заигрывает с общественным мнением, – невесело сказала Марта, – он прекратил дело врачей, велел арестовать мелкую сошку, из министерства. Он хочет предстать либералом, в глазах запада, но, поверь, оказавшись на посту главы страны, он сильнее закрутит гайки, как говорят в России… – о судьбе Кепки они ничего не знали. Эйтингон, как и товарищ Яша, Серебрянский, по выражению Марты, исчез с радаров:
– Но Циону я все равно не могу выпускать из-под присмотра, – напомнил себе Джон, – впрочем, она и не рвется в Лондон. Как я и говорил, материнство ее изменило… – к нему протянулась детская ручка:
– Дядя Джон, мы с Мартой еще марципан нашли. Теперь вы съешьте… – герцог, послушно, открыл рот:
– Спасибо, Николас… – кивнул он крестнику. Лазоревыми глазами мальчик напоминал отца:
– Волосы у него более светлые, чем у маленькой Марты и вьются. Он больше похож на Степана… – крестница М, болтая ногами, в аккуратных, черных туфельках, с перепонкой, увлеченно разворачивала шоколадные яйца. На шее девочки поблескивало старинное, золотое распятие, с изумрудами. Джон со старшей Мартой летал на крещение, в деревенскую церковь, на островах:
– Чуть ли ни
