обращает на чечеточников внимания, хотя они стараются вовсю, жаль их, и Славку жаль, и других музыкантов, обязанных развлекать эту шушеру.
Чечеточники удалились. Музыканты поднялись со своих мест, пустились в комнату за эстрадой…
– Мне еще отделение играть, – предупредил Славка.
– Подожду, – ответил Миша.
Он стоял у занавески и поглядывал в зал.
– Ну и физии!
– Эти физии дают пищу для некоторых размышлений, – сказал Слава.
– Каких именно?
– Могли мы с тобой два года назад думать, что появится все это?.. Новые хозяева жизни.
– Точнее, хозяева своих денег.
– Зато каких денег! Сейчас я тебе покажу некоторых представителей современного капитала. Только не слишком на них пялься и не тыкай пальцем.
– Постараюсь, – рассмеялся Миша.
– Справа, за вторым столиком, к нам лицом, видишь: коротенький пузанок с пышной шевелюрой?
– Вижу.
– Этот пузанок стоит сорок тысяч.
– Как в Америке, – усмехнулся Миша. – Мистер Смит стоит сорок миллионов долларов.
– Вот именно. Пузанок зарабатывает сорок тысяч в год, а он всего лишь представитель Харьковского государственного кондитерского треста. Заметь, государственного! Разве у нас так много кондитерских изделий? Их не покупают? Нет, их покупают, расхватывают и без этого прыщика. Но этот прыщик получает десять процентов за реализацию – это как раз сорок тысяч – и делится с начальством.
– Смотри, – сказал Миша, – рядом с ним Красавцев.
– Кто это Красавцев?
– Начальник сбыта фабрики, где мы проходим производственную практику.
– Возможно, но тоже, безусловно, взяточник.
Мишу огорчил желчный тон Славки.
– Разве мы с этим не боремся?
– Допустим, – не стал спорить Славка. – Теперь следующий столик, видишь, черноусый джигит? Стоит тридцать тысяч, представитель Азиарыбы, рекламирует селедку, а чего ее рекламировать? Знаешь такой город Ачинск?
– В Сибири?
– Точно. Не на всякой карте найдешь. Есть там малюсенький магазинчик, торгует лаптями, дегтем, веревками, гвоздями, косами, серпами. Где же эта лавчонка себя рекламирует? Не угадаешь. В парижских газетах. И за рекламу плачено золотом. Вот так!
– Представляю себе ликование парижан, – засмеялся Миша. – Анекдот, наверно?
– Анекдот? Почитай «Крокодил». Смотри дальше: Иван Поддубный, так он не Иван Поддубный, а фирма «Дешевое платье». Рядом два джентльмена в галифе «Изящное платье»… А там дальше, в косоворотках и пиджаках, это так называемые кооперативы, артели, конечно, липовые, но вывески… Вывески самые идейные… «Свой труд» семгу изволит кушать, «Коллективный труд» пьет шампанское. Труд, труд, труд… Удобное слово!..
– Слушай, – перебил его Миша,
