что ничего нельзя есть в подземном мире и все-таки прикоснулась к гранату и проглотила одно его зернышко, так участь ее была решена.
№№№№№№№№№
Участь ее была решена.
Анна и художник еще смотрели друг на друга, каждый на свой лад повторял старую легенду, из которой вырвался в сон, а потом и на полотно ее любимого художника цветок зла. В тот момент и затрезвонил ее сотовый. Она вздрогнула и взяла в руки трубку.
Одно слово «Авария!» отпечаталось в СМС-ке, а потом брат рассказывал, что на перекрестке в них врезался КАМАЗ, ее муж мертв, остальные в больнице.
Это случилось через пять минут на повороте, после того, когда они высадили ее около мастерской художника. Прежде, чем она рванулась туда, в жестокий мир людей, Аннушка еще раз взглянула на удивительный рисунок. Она не знала, что думать, пока она вообще не могла ни о чем думать, но каким же таинственным и странным он казался этот цветок зла, цветок смерти. Художник остался в мастерской, она не позволила ему довезти ее на своей машине до больницы.
Он стоял и смотрел, как она убегала, и надеялся, что все скверное уже случилось, ей больше ничего не грозит.
– Случайность это или я спас ее, она была в той самой машине, и если бы я не позвал ее…
Но лучше не думать о любимых людях и о том, что могло с ними быть в сослагательном наклонении. Он точно усвоил это теперь. Бледный цветок, который сорвала Персефона, и погрузилась во тьму, оставался на его полотке, он не посмел спрятать его, и все время оглядывался на цветок зла, который той странной ночью после веселой пирушки ему приснился и оказался на полотне.
Спасите наши души. Последнее свидание в Старом Кафе
Ванечке с любовью
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.
В. Высоцкий
Горячая точка. Закат. Сообщение о захваченном в доме, в котором старики и дети. И те, кто меньше всего думал о стариках и детях, у них были какие-то свои высшие соображения о мести, справедливости, власти, собственной персоне, обо всем, что позволяло им расправляться со стариками, детьми и всеми, кто стоял на пути.
Парни шагнули к этому дому, но отодвинув их, сам майор пошел первым.
Он всегда и везде был первым, да и как могло быть по-другому?
Тогда и раздались выстрелы, град пуль. Озверевший захватчик мазал, но половина все-таки попала в майора, ранило еще кого-то, его смертельно.
Но перед смертью он успел спросить, не пострадали ли заложники.
Заложники не пострадали, они молча стояли перед ним. Да и что тут можно было сказать.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.
Да что там – не стало хватать – мир опустел. Но мы, как и спасенные им, продолжали жить в этом пустом мире.
№№№№№№№№№
