миру. Носители вируса всегда отличались физически от обычных людей: ростом, силой, способностью быстрее восстанавливаться после ранений, лучшим зрением и обонянием. С переходом на питание только кровью эти способности не только усилились, но и позволили жить значительно дольше и долго не меняться внешне. С момента появления вируса были и те, у кого дети остались в живых и передали его почти в неизменном виде дальше другим поколениям. Именно у них проявились самая удивительная для обычного человека способность – возможность забирать жизненную энергию, а также отдавать её. Ты понимаешь, о чём я говорю. Сейчас об этом много пишут, всякие экстрасенсы даже лечат приложением руки, то есть делятся своей энергией.
– Они носители вируса, поэтому и могут это делать?
– Да, чем больше вируса в крови, тем выше способности.
– Они, что, тоже питаются кровью?
– Нет, его у них не так много, просто он есть. Им нет необходимости пить кровь, их организм не претерпел слишком сильных изменений.
– То есть, чем больше вируса в крови, тем выше способности?
– У некоторых кровь состоит практически из вируса. И тогда нет необходимости иметь такой орган, как сердце.
Вот что он хотел мне сказать. Самое страшное – внутри. Значит, у Глеба вместо крови вирус и сердца у него нет… за отсутствием необходимости. Хорошо, что Виктор меня предупредил и думать я об этом не буду. Я даже потрясла головой, чтобы не думать.
Всё время, пока Глеб говорил, я посматривала на Самуила: он сидел, закрыв лицо руками, видимо, воспоминания были слишком тяжёлыми. Я не выдержала, подошла к нему и положила руки ему на плечи.
– Самуил, если тебе это тяжело, то не надо мне ничего рассказывать о Саре. Я приму любое ваше с Глебом решение без всяких объяснений.
Он не сразу мне ответил, только положил свою ладонь на мою руку.
– Катенька, всё правильно… Глеб прав, нужно объяснить тебе всё, и я ему в этом помогу. Ты должна полностью осознавать, на что идёшь. И решать будешь ты, а не мы с Глебом, потому что это очень опасно.
– Не хочу слышать никаких объяснений. Вы увезли меня за тысячи километров, ничего не объясняя, потом меня похищали, били по голове, пытались обратить и, вообще… много чего интересного было. Я уже закалилась, тем более, ты сделал мне новые зубы. Самуил, Глеб я действительно согласна на всё без объяснений. Может быть, я и буду потом задавать вопросы, кричать и кидаться предметами, но от своих слов не откажусь. Глеб, ты ведь это теперь знаешь. Самуил, а ты сам расскажешь мне о Саре, когда захочешь сделать это, без необходимости что-то объяснять.
Говоря это, я не смотрела на Глеба, даже когда обратилась к нему, так и стояла – слегка поглаживая плечи Самуила и опустив глаза. И вздрогнула, услышав его совершенно спокойный, ничего не выражающий голос:
– Ты согласна на всё, действительно на всё?
– Глеб, я готова умереть, что может быть страшнее?
– Выйти
