в иноке Алексии, будущем митрополите Московском. Оба они высотой своего жития привлекали внимание не только монашеской братии, но вскоре стали известны и в миру. Князь Симеон Иоаннович Гордый и многие его ближние бояре избрали их своими духовниками и нередко советовались с ними и по княжеским делам. Здесь пройдет Стефан все ступени монашеского делания, чтобы потом вернуться к брату в его пустынный монастырь, о котором он не смог забыть, несмотря ни на что.
Варфоломей остался на Маковце один, но дух его не смутился. Бесы не раз приступали к нему, но ничего не могли поделать с его не знающим сомнений упованием на благую и совершенную волю Божию. Принимать монашеский постриг он не спешил, отдавая и это в руки Божии, но, когда получил небесное извещение, оставшееся тайной его святой души, призвал на Маковец знакомого ему (может быть, даже по Хотькову) игумена Митрофана и попросил пострига. Игуменами в то время назывались монахи, имевшие право духовничества в миру. Они же имели право постригать в монашество мирян, пожелавших монашествовать в миру. Такое по обычаям того времени не возбранялось.
Игумен Митрофан совершил монашеский постриг боярского сына Варфоломея, уроженца старинного и славного города Ростова, 7 октября, в день, когда Святая Церковь вспоминает мучеников Сергия и Вакха, пострадавших в конце III века в Риме. По обычаю имя новопостриженному иноку нарекалось в честь одного из святых, чья память приходилась на день пострига. Варфоломей был наречен Сергием. Игумен Митрофан пробыл на Маковце неделю. Он ежедневно совершал Божественную литургию и причащал инока Сергия Святых Христовых Таин, наставлял его в монашеской жизни, а по прошествии недели оставил его. Сказав на прощание: «Бог да будет тебе прибежище и сила, еже на врагы, еже противитися кознем его и лаянию»[14].
Пострижение Варфоломея в монахи
В полном одиночестве инок Сергий провел около двух лет. Это были годы напряженнейшей молитвы и борьбы с бесовскими искушениями. Особенно нападали бесовские полчища по ночам. Когда были испробованы все бесовские хитрости, а подвижник остался невозмутимо спокойным и твердым, на святого Сергия восстал сам сатана. В один из вечеров, когда преподобный Сергий вошел в церковь, чтобы петь заутреню, внезапно стена церковная расступилась и явился сатана с многими полчищами сил бесовских в островерхих литовских шапках, скрежещущих зубами, вопящих и грозящих подвижнику смертью. Подобные явления знакомы всем пустынникам: диавол всегда силится разорить святое дело в самом начале, не допустить утверждения подвижника в своей пустыни, чтобы не дать возникнуть обители, которая станет со временем бастионом духа, прибежищем людей, ищущих путей небесных. Вот и на Маковце бесновалась нечистая сила, грозила, шумела, вопила в сотни глоток: «Отиди, отиди от места сего! Что ища пришел еси в пустыню сию? Что хощеши обрести на месте сем? Что требуеши, в лесе сем седя? Жити ли зде начинаеши?
См.:
