было даже переходить через дорогу. Мама мальчика предложила довести подружку сына до квартиры, но подружкина мама ответила – не надо, дочка самостоятельная, доберется сама, мы и так злоупотребили вашим гостеприимством. Трубку передали девочке, она выслушала от мамы последние наставления, мальчик помахал подружке с балкона… И больше малышку никто не видел. Домой она не пришла, ее не нашли ни живой, ни мертвой.
Не знаю, что мне стукнуло в голову, скорее всего – обычная следственная добросовестность, но я решила для начала тупо провести повторные осмотры, сначала жилища девочки, а потом жилища мальчика. В квартире безутешных родителей малышки, где все выглядело так, будто их дочка сейчас вернется из песочницы во дворе – они сохранили все ее игрушки, все рисунки, все платьица, – осмотр оказался проформой, ничего даже мало-мальски значительного я не нашла. Зато в квартире мальчика…
За прошедшее время в той семье родился еще ребенок, но, к моему следовательскому счастью, обстановка осталась прежней, даже обои не переклеивали, это я проверила по фототаблице, составленной пять лет назад. На вид все было мило и благопристойно, а семья вполне могла претендовать на звание образцово-показательной ячейки общества: папа-врач, мама-домохозяйка, интеллигентные и симпатичные, детки – ныне уже десятилетний дружок пропавшей, серьезный красивый парень, и младший, четырехлетний ангелочек. Хозяева с пониманием отнеслись к моей просьбе разрешить еще раз взглянуть на их квартиру; пока мы с криминалистом и медиком осматривались, они даже напоили нас кофе и вообще были чрезвычайно любезны. У хозяйки на глазах то и дело показывались слезы при воспоминаниях о том ужасном дне, когда пропала маленькая девочка; она все сокрушалась, что послушалась ту маму и не проводила малышку до дому. Да старший парень, строго глядя на наши манипуляции огромными карими очами, часто отворачивался и горько заламывал бровь.
Я написала подробнейший протокол осмотра, зафиксировав в три раза больше деталей, чем мой предшественник пять лет назад по горячим следам. Но все это не имело никакого значения. Мы уже собирались отбыть восвояси, как вдруг… Вдруг мне показалось, что два куска обоев в детской чуть-чуть, ну самую капельку не совпадают по рисунку с остальными. То ли цветочки на них были на одну десятую тона светлее, чем на соседних полотнищах; то ли пестики с тычинками смотрели не в ту сторону, я сейчас уже и не вспомню. Я безразличным тоном спросила, когда делали ремонт в этой комнате. Хозяева переглянулись, и женщина ответила, что за год до того печального события, а что? Я пробормотала, что понравились обои, где купили?… Получив ответ и поблагодарив хозяев, мы отбыли.
От дома радушных хозяев я помчалась прямиком в названный ими магазин. К счастью, за пять прошедших лет магазин вместе с хозяином не разорился и не исчез, а наоборот, окреп и разросся. На мою удачу, на складе даже работал тот же кладовщик, что и пять лет назад, крепенький отставник с цепкой памятью. Я показала ему фототаблицу
