Особенно, если он составлен в присутствии понятых. Список обнаруженного имущества нешуточный. Оказалось, что вы очень богатый человек.
– Куда же вы все это дели? – встревожился Голиков.
– А это, извините, вас уже не касается. Теперь это просто улики.
– Ну, если ваши сыщики уверены, что поймали меня с поличным, то пусть они ответят на два вопроса: как, у кого, находясь в таежной глуши, я мог все это раздобыть? И второе: кому при теперешней бедности населения я мог эту контрабанду продавать?
– Нет уж. Откуда в амбаре все взялось и кому предназначалось, объяснять придется вам. Вы готовы сделать чистосердечное признание? Это может смягчить приговор.
Готов. Только вам нужно будет набраться терпения.
– На этот счет не беспокойтесь! Терпения хватит.
Когда я приехал из Москвы в Красноярск, меня в штабе ЧОН посадили в комнату за стальной дверью. Это была спецчасть. Мне предложили ознакомиться с обстановкой в губернии. А я решил понять, почему такая большая губерния не может справиться с отрядом какого-то Соловьева.
– Поняли?
– Да. Причин несколько. Но самая первая состояла вот в чем. Соловьев создал мощную разведывательную сеть. Штаб ЧОН доверил разведывательную работу подразделениям на местах. А ваше управление в сторону ликвидации соловьевщины вообще не смотрело.
– Как вы смеете такое говорить?! Чем же, по-вашему, занимаются наши люди днем и ночью?!
– Мне тоже интересно чем, потому что в огромном количестве документов, отчетов и сводок, которые я просмотрел в спецчасти нашего штаба, я не обнаружил ни одного разведдонесения от вашего управления, связанного с преследованием Соловьева… Ни одного сообщения от какого-нибудь вашего агента.
Я понял: чтобы одолеть Соловьева, я должен у него учиться. Я должен создать свою разведку, не рассчитывая на ГПУ. Когда я приехал в Хакасию, мне удалось определить три категории разведчиков Соловьева. Это была «мошкара» – из детей и стариков. Следом шли разведчики среднего звена, которые уже немного разбирались в военном деле. Их я назвал «трудягами». И «мастера». О «мастерах» будет разговор отдельный.
Ловить «мошкару», держать ее в дырявом сарае, а через день отпускать оказалось ношением воды в решете. Моими главными противниками стали «трудяги», которые неотступно следили за мной и отрядом, а по окончании своей вахты передавали с рук на руки. Они осложняли всю мою жизнь, даже ухитрялись узнавать, из чего моя квартирная хозяйка жарит котлеты – из баранины или медвежатины.
Если же мне поздно вечером нужно было встретиться с моим агентом, я просил трех-четырех красноармейцев затеять какую-нибудь возню, чтобы отвлечь на минуту «дежурного» «трудягу».
На первых порах, когда мои разведчики ловили такого «трудягу», я его допрашивал и отправлял с двумя конвоирами в Ужур, в штаб 6-го сводного отряда. Но по дороге всех троих перехватывали люди Соловьева.
