Передайте ее супругу…
– Послушайте! – закричала в бешенстве принцесса. – Я вам плачу не за то, чтобы к ужасным сплетням обо мне прибавлять новые!
И она бессильно разрыдалась. Вся ее неудача была в этих слезах. Но в следующее мгновение она уже взяла себя в руки и, засмеявшись, сказала светски:
– Уж эти доктора! К столу, господа.
Аббат и Рибас возвращались в карете аббата.
– Очаровательное лицо… Восхитительная фигура… и этот румянец! – восторженно восклицал аббат.
– Это лихорадочный румянец. Я думаю, у княжны чахотка, – сухо сказал Рибас.
– Не знаю, не знаю, – продолжал шутливо аббат. – С ней надо держать ухо востро. Вот-вот закружит голову.
– А вам не кажется, святой отец, что все это представление было затеяно, чтобы попросту занять деньги у кардинала? Я слышал, княжна в больших долгах, и думаю, что никакого щедрого англичанина не существует.
– Ах, мой друг, она так прекрасна, что я с удовольствием исполнил бы ее желание. Но к сожалению, кардинал совсем не щедр. К тому же он слишком трезво мыслит. И все, что я доложу ему об этой встрече, покажется ему фантастичным и небезопасным, могущим быть источником больших несчастий и для нас, и для этой женщины.
– По-моему, она сама это чувствует, – сказал Рибас. – Когда она зарыдала, мне показалось, что я уже присутствую при конце третьего акта.
Всю эту сцену аббат описал в своем докладе кардиналу Альбани от 18 декабря 1774 года.
Была уже ночь. В доме на Марсовом поле у окна по-прежнему сидел Христенек, когда дверь отворилась и вошел Рибас.
– Итак, моя миссия окончена, – усмехнулся Рибас. – Ваш выход на сцену!
Он уселся в кресло, налил себе вина из бутылки. Христенек хранил молчание.
– Кардинал не дал ей денег, и завтра на ее карету нападут кредиторы.
Христенек внимательно слушал.
– Это организовал по моей просьбе некто Дик, – продолжал Рибас, – английский консул в Ливорно. У него связи с банкирским домом Беллони. И он им это присоветовал. Нападение произойдет у ее дома, когда она будет возвращаться с утренней мессы. Вы должны…
– Я все понял, сударь. Это действительно лучший способ выйти на сцену. Не перестаю вами восхищаться, – сказал Христенек.
Был рассвет, когда Рибас вышел из дома. У дома его уже ждал слуга с двумя лошадьми. Рибас вскочил в седло. И они отправились в обратный путь в Пизу.
Днем Христенек занял свое место у окна. Около дома принцессы он увидел кучку людей в широкополых шляпах. Они ждали. Наконец раздался стук копыт и шум подъезжающего экипажа.
Христенек взял шпагу…
Карета принцессы подъехала к дому. Один из кредиторов схватил под уздцы лошадь, остальные окружили экипаж. Занавески раздвинулись, и в окне показалась головка принцессы.
– В чем дело, господа?
– Вы должны заплатить долги, Ваше высочество или как вас там называть.
