граф отражению. – Только самолюбие свое тешил. А на самом деле конец игре точно знал. Потому как на самом деле – холоп ты, давно холоп!
Она сидела у камина. На столике стоял шандал, сделанный когда-то для нее князем Лимбургом. Шандал был зажжен, и на экране она так же сидела у камина. И у ног ее, как на экране, на маленькой скамеечке пристроилась камеристка Франциска фон Мештеде.
Слуга доложил – и быстрыми шагами вошел, почти вбежал Орлов. Он протянул ей бумагу.
– Депеша! Из Ливорно! Злая драка в городе! Англичане, союзники наши, и мои моряки сильно пьяные были. Раненые и убитые с обеих сторон… Волнения на кораблях… Хотят жечь английскую эскадру. А у меня в адмиралах англичанин Грейг. Бунт назревает! – Он мерил залу своими огромными шагами. – Я выезжаю в Ливорно. Немедля.
– То есть как? – сказала она капризно. – Значит, вы можете вот так уехать? Оставить меня?
– По-моему, вы забыли, Ваше императорское высочество: кроме любви, нас связало и нечто другое. Я не могу потерять эскадру накануне…
– Боже мой, я действительно все забыла!
Она поднялась с кресла и сказала величественно:
– Это знак судьбы. Пора начинать. Я еду с вами в Ливорно.
– Пора начинать, – как эхо, повторил граф. – Но учти: условие будет…
Она сразу стала настороженной.
– Мы повенчаемся в Ливорно, – сказал граф. – И как положено внучке Петра, венчать нас будет православный священник…
– Православный священник – в Ливорно?
– Есть! У меня на корабле есть, там и повенчаемся. Это будет началом восстания. Сразу после венчания я объявлю флоту свою волю. Твою волю.
Она задумалась, долго глядела на него. Затем сказала:
– Ну что ж… ты прав… Святое дело зовет – и будь что будет! Поцелуй меня!
Он целовал ее бесконечно, безумно.
– Вот теперь я верю, – сказала она смеясь. – Все будет…
Христенек: Чин майора
На следующий день в покоях принцессы появился Христенек. Он стоял у камина, ожидая выхода принцессы, когда услышал приближающиеся шаги и отрывистый разговор.
– Можно обманывать днем, но не ночью, – говорил голос принцессы.
– И все-таки ты сошла, с ума, – отвечал мужской голос.
– Запомни: сошел с ума тот, кто влюблен. А он влюблен, и безумно – уж в этом я разбираюсь. Влюбленный – всегда глуп. «На забаву нам и созданы глупцы».
– Но, умоляю, будь осторожна.
– Рискнем… Тем более это наш единственный шанс. Все или ничего! Рихтера оставишь здесь с бумагами. Сами поедете со мной. На худой конец…
Христенек громко кашлянул. Голоса замолкли, и через мгновение в залу торопливо вошла принцесса.
– Что вы тут делаете, милейший?
– Слушаю то, что мне слушать не положено. На вашем месте я рассчитал бы слуг: в дом может войти всякий.
Принцесса молча, пристально смотрела на него.
– Я
