инфляции вкладывали деньги не на сберкнижки, а в золото, платину, серебро, драгоценные камни, автомобили или недвижимость. Но кто знал, что так события обернуться. Копили ведь на «черный день». А он оказался таким коварным и жестоким.
– На сбережения, что сгорели на сберкнижке, я бы могла бы столько драгоценностей накупить, – посетовала старушка. – Но Филипп Савельевич меня сдерживал, советовал жить скромнее, чтобы не вызывать подозрений у завистливых жен партийных бонз. Это была тогда его единственная ошибка. Но я супруга не корю, кто мог предвидеть, что после этой горбачевской перестройки, будь она неладная вместе с ее главным архитектором, начнется такой бардак. Инфляция честных тружеников превратила в нищих.
Супруга своего я не осуждаю. Часто в церковь хожу и ставлю свечку за упокой души раба божьего, нищим милостыню подаю. Он мне оставил неплохое состояние, до смертного часа хватит одной. Близкой родни нет, была старшая сестра Алина, но уехала в Хайфу, год назад преставилась на той земле обетованной. Все туда, сломя голову, подались, словно там медом помазано.
В Израиле еврею еврея трудно перехитрить, а здесь на русском Иване можно воду возить. К тому же палестинцы не дают покоя. А мне и здесь хорошо, сдаю ювелирные изделия в скупку, а деньги трачу на продукты питания, лекарства, массаж, на оплату телефона, жилья и коммунальных услуг.
– У вас есть телефон? В карточке не отмечено, – оживился Семен Романович. – Будьте добры, назовите номер на всякий, как говорят, пожарный случай. Вдруг вам потребуется срочная помощь.
Она охотно назвала цифры. Стоматолог записал в блокнот и пояснил: – Тем пациентам, у которых есть домашний телефон, всегда можно оказать экстренную неотложную медпомощь на дому. На Западе уже давно существуют семейные врачи, обслуживающие постоянных пациентов. Оперативно и удобно. И у нас со временем придут к аналогичному медобслуживанию. Я записал номер в вашу карточку и теперь, хотя бы один раз в два месяца буду приглашать на профилактический осмотр, чтобы не допустить пародонтоза или цинги.
– Благодарю вас за чуткость, – сказала она, потеряв нить рассказа, и поинтересовалась.– А у вас, Семен Романович, есть домашний телефон? Вдруг потребуется срочная помощь.
– Увы, нет, – ответил он.– На установку телефона большая очередь. Сначала обеспечивают ветеранов и инвалидов войны. Так оно и должно быть по закону, поэтому я не огорчаюсь, терпеливо жду своей очереди. А если разбогатею, то приобрету мобильный телефон. О вас, почему дети не заботятся и не помогают? Это их священный долг перед родителями.
– Не дал Бог мне и Филиппу Савельевичу детей, – взгрустнула Элеонора Борисовна. – У него какие-то проблемы были. Мы еще со студенческих лет полюбили друг друга. Я не решилась его оставить или согрешить на стороне, хотя такие возможности были. Так и прожили одни, а взять какую-нибудь сиротинку из роддома или детдома не отважились. Всякая ведь может быть наследственность у чужого дитя.
Какой-нибудь
