серебро скупщикам.
– Жаль, я так рассчитывал на вас. И много у вас драгоценностей в шкатулке ли в чулке?
– На мой век хватит, хотя любой женщине хочется иметь больше ювелирных изделий. Семен Романович, вы только не обижайтесь, но у меня железный принцип: ни у кого ничего не брать, никому ничего не давать, – немного смутившись, заявила пациентка. – Меня к такой позиции приучил Филипп Савельевич, супруг мой драгоценный. Он твердо следовал примеру князя Меньшикова, друга царя Петра первого, деньги и другие ценности брать, но никому ничего не давать.
Если бы мой Филя налево и направо, да на любовниц, деньги тратил, то я бы сейчас с голоду помирала. Распухла бы, как пампушка и закопали без духовой музыки и почетного караула. А так на здоровье не жалуюсь, вот только зубы подлечу. Вам скажу по секрету, что все мои сбережения в золоте, платине, серебре и самоцветах, янтаре и хрустале. К бумажным купюрам, в том числе и к доллару и евро, у меня большого доверия нет, они подвержены инфляции, а ювелирные изделия бесценны. Их время делает еще дороже.
– Довольно странный принцип, а как же тогда быть с тем, что все люди братья? – заметил, нахмурившись, Дубняк.
– Ничего нет странного. Чтобы ни с кем не ссориться и враждовать, не следует никому ничего одалживать, так как нередко добро оборачивается злом, черной неблагодарностью. Семен Романович, возьмите кредит в банке и все дела.
– Спасибо за столь мудрый совет, я сам, бестолочь, как-то не додумался до столь простого решения, – с сарказмом ответил он. – Там дают под высокий процент и в залог недвижимости. Такие драконовские условия меня окончательно разорят и по миру пустят.
– Зачем вам, если не секрет, не коммерческая тайна, валюта потребовалась? – оживилась старушка и сама же ответила. – Наверное, решили подержанную иномарку купить.
– Да, очень подержанную, развалюху, чтобы … вставить ей золотые зубы, – резко произнес Дубняк, и она поняла, что он обиделся.
– Семен Романович, я бы с радостью, но боюсь, что мне самой до конца жизни средств не хватит, аппетит у меня, дай Бог каждому. Это первый признак крепкого здоровья. Раньше работников принимали по тому, как усердно и много они ели, а доходяг гнали со двора. Я не хочу с голоду помереть. Планирую еще лет пятнадцать-восемьнадцать до девяноста прожить, – призналась она. – А если повезет, то и до ста одного, как мать английской королевы Елизаветы второй. Чем мы хуже? Сердце, легкие, печень, желудок, кишечник, да и другие органы у меня еще крепкие. Вот зубы у вас подремонтирую, все будет в полном порядке, хоть замуж за полковника выходи.
Но я предложения сердца и руки не принимаю, сохраню до конца своих дней верность Филиппу Савельевичу, чтобы потом, когда с ним повстречаюсь на том свете, он меня не осуждал. Многие косятся на мое богатство, а уверяют, что любят. Те, что моложе, сразу требуют написать завещание на квартиру и все имущество. Рассчитывают, что я первая Богу душу отдам, но я туда не тороплюсь. Меня не проведешь, по глазам
