которого самого связывали кровные узы с королевским испанским двором. Отношения давно не поддерживались, культурные традиции утратились. Единственное, что указывало на особое расположение графа Уорингтона к тому государству – испанские слуги и его коллекция оружия. Амабель никогда не задумывалась, почему отец прервал все связи с теми родственниками, но подозревала, что это было из-за ее матери. Глубоко религиозная леди Роннет была дамой строгих нравов и ярой прихожанкой англиканской церкви. Позволив мужу слабость в отношении слуг и оружие, она все остальное прибрала к своим рукам. И после ее смерти граф Уорингтон не стал менять положение вещей, продолжая хранить верность памяти своей жены.
И когда Амабель, гордо вскинув голову, вошла в гостиную, она впервые с благодарностью подумала о той капле испанской крови, что текла по ее венам. Ей казалось, что именно она подпитывала ее мужество и дарила ловкость в обращении с оружием. Как оказалось, именно эти навыки ей пригодились больше всего.
Роберт уже ждал ее, наблюдая за огнем в камине. Он стоял спиной к двери, но тут же обернулся, как только услышал шелест юбок. Увидев ее вздернутый подбородок и упрямо сжатые губы, он несколько приуныл, но улыбнулся, показывая, что готов к дружественному разговору.
Амабель, не глядя на него, решительно села на стул и стала ждать, когда он начнет разговор. Краем глаза она видела, что муж, неуверенно помявшись, опустился в кресло и сцепил руки на коленях. Его пальцы подрагивали, что говорило о том, что он нервничал. Будучи по-настоящему добродетельной женой, она бы ему посочувствовала, но обиженная и гордая испытывала только злорадство.
Роберт прочистил горло и начал:
– Спасибо, что пришли.
Она склонила голову, неуверенная, что не выдаст свое отношение, если произнесет хоть слово.
– Я хочу, чтобы вы меня сначала выслушали, – он помолчал. – Нам давно следовало начать этот разговор, но я… не думал, что вы…
Она подняла глаза.
– Вы… такая замечательная.
Амабель, не сдержавшись, хмыкнула.
– Замечательно владею ножом, вы хотите сказать… – иронически заметила она. – Для вашего сведения: я и фехтовать умею. Так что, можете еще парочку друзей зазвать в мою спальню.
– Амабель … – простонал он, вцепившись в свои волосы. Действо настолько незнакомое ей, что она, как завороженная, уставилась на его руки. – Мне очень жаль, что так получилось, правда. Я не знал, что Колдер настолько забудется…
– Забудется?! – Oна моментально забыла о его руках и волосах, возмущенная проявленным легкомыслием. – Вы это называете забывчивостью? Он покушался на честь вашей супруги! Забыл о положении гостя в этом доме!
– Я не это имел в виду.
– А что именно? Я слышала ваш разговор тем вечером! Вы меня отдали ему, как жертвенную овцу!
Он резко побледнел.
– Вы слышали наш разговор?.. Весь?
– Не знаю весь ли, но достаточно, чтобы понять, что раз вы сами не испытываете желания прийти ко мне в комнату,
