в палочку – ему было одиноко, и он пришёл ко мне, поиграть. А интересно, что снится ему? Он изредка рычит во сне, а бывает такой довольный, будто нюхает вкусную косточку.
Я сегодня думала, почему у первобытных людей не получались наскальные рисунки. И я себе представляю, что всё это давалось им нелегко, им самим надо было получать краску из животных кишок, и получалось не сразу, ты хочешь одну краску, а выходит другая – может, кабан какой не тот вчера на охоте попался, или буйвол больной, и уже руки опускаются. Но всё равно, так хочешь нарисовать что-то красивое, и терпишь, и снова идёшь на охоту, находишь подходящего буйвола, охотишься на него, побеждаешь его, чувствуешь себя сильным, думаешь: сегодня обязательно получится. И вот, получил ты нужную краску, нашёл самую лучшую скалу в округе, и идёшь к ней и рисуешь. Рисуешь пальцем, можно и кисть сделать из щетины или волос каких, скажем, из быка, но думаешь: это в другой раз, а пока буду пальцем рисовать. И рисуешь час, два, три… А нарисуешь – и смотришь, что получилось. И вот, стоит он в старой воловьей шкуре, всё лицо в морщинах, с колючей бородой, смотрит на свой наскальный рисунок, и грустит. И так ему тяжело, он же видит оленя перед своим взором, он превосходно знает какой он грациозный и лёгкий, какой свободный, слышит его запах, шорох при малейшем движении, стук копыт – и видит, что совсем это не похоже, никакой это у него не олень, а что-то между козой и буйволом, и толком ничего общего с оленем нет, и так ему грустно от этого. А ещё подходят другие люди из племени, и потешаются над ним, ты, говорят, что, кабана, что ли, нарисовал? Не знаешь что ли, как кабан выглядит? И так ему тяжело, думает, брошу, пусть сами рисуют кого хотят. Приходит домой расстроенный, говорит жене: “Ничего у меня не получается…”. А она говорит: “Не расстраивайся”, и ещё говорит: “Хочешь, нарисуй меня, я же не олень, и никуда от тебя не убегу”. А он волнуется, думает: “Я её плохо нарисую, а она обидится на меня и уйдёт, к вождю племени…”. И так ему хочется её нарисовать, и думает, что обязательно на этот раз получится, какая она у меня хорошая, я её в шкуре леопардовой нарисую, так она будет ещё красивее.
Я вчера одну сцену наблюдала. Я пошла с Ларом гулять в парк, я летом так обычно не делаю, но так получилось. Мы с ним гуляли в той части парка, где обычно никого нет, и играли там в палочку на полянке. А рядом с этой полянкой на скамейке сидела девушка, чуть старше меня, лет 17-18, и читала книгу – я её рассмотрела пока с Ларом шла по дорожке, к тому же она к полянке лицом сидела: она среднего роста, очень женственная, линии лица очень плавные, французские. А волосы цыганские, и вся она будто издалека. А книга была небольшая, в картонном переплёте, и на обложке что-то нарисовано, а что – разглядеть было нельзя, и что за книга я тоже не разглядела, а я очень люблю разглядывать какие книги кто читает, ничего поделать с собой не могу. И вот, я играла с Ларом на полянке, минут 10, а с Ларом сколько ни играй – ему всё мало, а она всё сидела и читала. А случилось вот что. К ней подошёл мужчина,
