она не написала ни одной строки, ни единого слова.
Она лежала на диване и думала.
Замок Войланд! Некогда это была мрачная речная крепость. Кругом – рвы и тёмный дикий лес. Подъёмные мосты к гигантским воротам. На них – много гербов. Здесь жили древние роды. Когда вымирал один, усаживался другой: родственные семьи, потерянные ветви. Шоненвельдты и Эйленбурги, Цульнгардты и Викеде, Бронкгардты, Круа и Спаены.
В XVII веке над башнями пролетел красный бранденбургский орёл. Тогда здесь жил правнук великого курфюрста. Юный Фридрих II, только что сделавшийся королём, в первый раз пригласил сюда Вольтера. В его честь реял над замком чёрный прусский орёл.
Едва ли они тут чувствовали себя приятно. Когда они хотели забыть ежедневный труд, им нужна была лёгкая игра мерцающих солнечных лучей: Сан-Суси.
Поэтому-то прусский король и продал старую речную крепость.
Теперь в ней поселились Войланды и перестроили её. Создали нечто вроде английского поместья, наподобие Виндзора. Насадили большой английский парк. Но ров остался. По подъёмному мосту кареты подъезжали к заросшему плющом замку. По обе стороны дороги стояли бронзовые олени. На юго-запад шла холмистая, покрытая лесом земля. Там был Лесной Дом, где жили соколы.
Тут царила бабушка – Роберта фон Войланд, графиня фон Краненбург на Рейне.
Эндри не знала точно, когда её привезли к бабушке. Отец её умер до её рождения. Она оставалась с матерью четыре-пять лет, пока не умерла и та. Но об этом времени жизни с матерью у неё не сохранилось никаких воспоминаний.
В Войланде жили: старая барыня – она не была тогда ещё старой (сорока пяти или сорока шести лет) и прислуга. И маленькая девочка Эндри, всегда где-то шнырявшая.
Никто не заботился о ней, меньше всего – бабушка. Она росла как сорная трава. Люди звали её Приблудной Птичкой. Это прозвище пустила в ход старая Гриетт, ключница. Приблудная Птичка – потому, что однажды её сюда занесло точно снегом с неба. А также и потому, что она всегда пропадала. Всегда её надо было искать. Её находили у ручья, или на верхушке ольхи, или спящей в хлеву, в яслях у коров. Но скоро её уже никто не искал. Осталось только имя: Приблудная Птичка.
Однажды она пришла к бабушке и спросила: «Что мне делать?»
У барыни не было времени для ребёнка. Она уже стояла в амазонке, в высокой шляпе с длинным страусовым пером. Питтье, конюх, хлопнул в ладоши. Она вышла, вскочила на лошадь – ей надо было ехать на соколиную травлю цапель.
И она, смеясь, крикнула с седла:
– Что тебе делать? Иди – паси гусей!
Тогда ребёнок побежал к конюшням.
– Чего ты хочешь, Приблудная Птичка? – спросил её сторож конюшни.
– Я хочу гусей, – пожелала она, – и ты должен мне их дать.
Он не хотел, но девочка так настаивала, что он посоветовался с другими. Ничего нельзя было поделать! Ей должны были дать
