обнаружилось, что у них с Екатериной много общего. Та была девушкой высокообразованной, да еще и ярой протестанткой. Религиозные воззрения Елизаветы не отличались такой ясностью. К тому же в случае чего она рисковала гораздо сильнее, нежели Екатерина. Тем не менее принцесса всегда испытывала тайное восхищение бескомпромиссной ясностью взглядов своей двоюродной сестры.
Все последние, ужасные дни перед казнью Анны Болейн Екатерина оставалась рядом с ней. С того времени она прониклась непоколебимой уверенностью в том, что ее тетка невиновна. Мать Елизаветы не была ни распутницей, ни ведьмой, а пала жертвой дворцового заговора. Слова Екатерины служили тайным утешением Елизавете, раннее детство которой было омрачено отзвуками клеветнических нападок на мать. Когда королева Мария объявила войну еретикам и Екатерине с семьей пришлось покинуть Англию, Елизавета заявила, что ее сердце разбито.
– Успокойся. Скоро она будет здесь, – пытался убедить королеву Дадли, видя, как она ходит от окна к окну.
– Я ждала ее еще вчера. А теперь боюсь, что она не появится раньше завтрашнего дня.
– Дороги сейчас в гадком состоянии, но Екатерина наверняка приедет сегодня.
Елизавета отодвинула край занавески и даже не заметила, как ее ногти рвут старую ткань. Дадли подошел сзади и осторожно взял ее за руку. Придворные, наблюдавшие за королевой, замерли, удивленные такой дерзостью. Как он посмел без позволения прикоснуться к венценосной особе, разжать ей пальцы да еще взять обе ее ладони в свои? Однако дерзкий Дадли еще и легонько встряхнул ее величество!
– Да успокойся же ты, – шептал он королеве. – Не сегодня, так завтра Екатерина будет здесь. Может, ты хочешь выехать ей навстречу?
Елизавета посмотрела на свинцово-серые небеса, темнеющие под напором ранних зимних сумерек, и неохотно призналась:
– Нет, я никуда не поеду. Мы, чего доброго, разминемся, и это только растянет ожидание. Уж лучше я подожду Екатерину здесь.
– Тогда сядь, – велел ей Роберт. – Прикажи подать карты. Пока ждем Екатерину, сыграем во что-нибудь. Если она сегодня не приедет, будем соревноваться, пока ты не отберешь у меня пятьдесят фунтов.
– Пятьдесят! – воскликнула Елизавета, мгновенно захваченная его предложением.
– А твоей ставкой будет всего лишь танец после обеда, – великодушно предложил Дадли.
Королева приказала подать карты и объявила, во что желает играть.
– Помню, люди рассказывали, что просаживали целые состояния, только бы потрафить вашему отцу, – заметил королеве Уильям Сесил, подходя к столу, за которым они собирались играть.
– Да. Король Генрих был по-настоящему азартным игроком, – учтиво согласился Дадли. – Кстати, а кто у нас станет четвертым?
– Сэр Николас!.. – Королева обернулась и одарила другого своего советника приветливой улыбкой. – Не желаешь присоединиться к нашей игре?
Услышав
