не выбрали бы из-за Маркуса – спасибо ему! Но если бы я только придумала, как…
К несчастью, именно в этот момент она осознала присутствие Верховного главы.
– Да провались оно! Опять тут шныряет этот треклятый демон! Я его чувствую. Эй ты! Пошел вон! Вон!!!
Будто дворняжку-попрошайку! Верховный глава поспешно отступил. Она была такой сильной, что у него защипало щеки и пренеприятно задрожал весь позвоночник от шеи до копчика. Ему даже пришлось присесть ненадолго, чтобы прийти в себя. Но дело того стоило! Им известно, что они живут во множественной вселенной, хотя раньше они ничем этого не показывали. Разбираясь в беспорядочных мыслях подопытной, Глава понял, что они набирают какую-то группу, разумеется, из самых сильных колдунов и готовятся к каким-то действиям, касающимся всего мироздания. Что это за действия такие, он не понимал даже приблизительно, однако, зная Иномирье, резонно было предположить, что это будет что-то необузданное и отважное – чего доброго, даже манипуляции приливами между вселенными! Да, такое вполне может быть. Ладно, Глава Наблюдателей скоро все выяснит и расскажет. А пока нужно побеседовать с призывниками. Верховный глава бодро подхватил митру и посох и двинулся в гимнастический зал.
Глава
3
Когда Верховный глава стремительно вошел в зал с улыбкой на лице и во всем великолепии полного парадного облачения, два жидких ряда юнцов поспешно встали по стойке смирно. Одежды Верховного главы переливались синим с серебром. Элегантно развевался короткий плащ, наброшенный на одно плечо, – он топорщился на рукояти боевого меч-посоха и полускрывал большой полумесяц на груди. На голове царственно красовалась огромная рогатая митра, делавшая своего носителя на добрый фут выше простых смертных. Это ощутил даже кентавр – и переступил копытами, подумав, что на сей раз ему приходится смотреть в лицо человеку с робким восхищением, а не наоборот. Верховный глава Арта был для них всех легендой. Поэтому все они буравили его взглядами, пытаясь рассмотреть человека под покровом легенды.
Глава был высок и шагал грациозно и пружинисто, что позволяло носить облачение с шиком и изяществом. Откуда взялась эта пружинистая грация, призывники понимали. Глава всю жизнь делал упражнения, которым их только что научили. Большинство еще не успело отдышаться. Верховный глава был мужчина крупный, а двигался так, словно ничего не весил. На призывников это произвело должное впечатление, как и властное сияющее лицо. Оно было круглое, грубой лепки, но ничуть не мясистое и не заурядное – и лучилось добротой. Новобранцев потрясло, что он умеет улыбаться, но еще больше потрясло, когда эта улыбка угасла, едва он обвел их взглядом. Взгляд у Главы был незабываемый.
Богиня милосердная, подумал Глава. Эдвард мне и половины не рассказал. Взгляд его охватил тощие ноги, узкие плечи, безвольные подбородки, по крайней мере одно жирное брюхо, горб, несколько толстых свирепых лиц – одно со сломанным носом –
