в которых могут встретиться миллиарды чудес и миров, пригодных для жизни; они забывали, что эта неизведанная и далёкая для них Вселенная и служит для нас домом, а Земля лишь является его маленькой частью.
Тем временем, заставив себя ни о чём не думать в течение нескольких минут, я поднял голову и, закрыв глаза, повернул лицо в сторону солнца, наслаждаясь, возможно, последними тёплыми днями этого года. Рядом со мной шёл Никола, которому тогда было со мной по пути. Он включил музыку на телефоне на полную громкость, и я немного отошёл от него: я не любил, когда он так делал, хоть во взглядах на музыку у нас было не мало общего.
– Чего ты отходишь? Хорошая же песня! – возмутился Никола.
– Может быть и хорошая, только сделай потише, мы на улице всё-таки, – ответил я.
Так мы и шли, разговаривая о разном: Никола много шутил, причём, юмор у него был подобен ему, тоже простой и почти всегда совершенно безобидный.
– Пошли сегодня со мной, сходим куда-нибудь, сейчас в кино идёт много интересных фильмов, – предложил Николай.
– В твоём положении, – отвечал я, – тебе бы лучше сидеть дома и готовиться.
– А что не так у меня? – спросил он, улыбаясь при этом.
– Ты сам прекрасно знаешь – сказал я, хоть и понимал, что его вопрос был несерьёзен.
Так, разговаривая и обмениваясь незамысловатыми фразами, мы дошли до моей съёмной квартиры. После недели учёбы такой простой разговор был очень кстати.
Мы попрощались, и я пошёл к себе. Моё временное место жительства не отличалось крупными размерами: это была уютная однокомнатная квартира, хозяйкой которой была пожилая женщина семидесяти лет, имевшая для своего возраста довольно активный образ жизни и совершенную ясность мысли. Неудивительно, ведь она читала много книг, ездила в свой сад, в котором выращивала одна множество овощей и фруктов, была рада делиться со всеми плодами своих трудов.
Открыв дверь, я вошёл и, как обычно это делаю после возвращения откуда-либо, прилёг на кровать, пролежав так несколько минут. Моя квартира была отделана очень скромно, подобно тому, как отделаны миллионы российских квартир. Старые тёмные книжные шкафы, скрипящая кровать, большой ковёр, оставшийся ещё с советских времён, сероватые обои и бурые шторы – в целом это и создавало облик моего временного места пребывания. Несмотря на очень хорошее расположение, я не хотел оставаться жить в этой квартире, даже если это было бы возможно, так как большую часть времени в ней было темно, а за окном частенько слышались звуки шумного города. В субботу я хотел отдохнуть, почитать в свободное время, а после, ближе к вечеру, поехать к родителям.
Пока я обедал и читал очередную книгу Жюль Верна, одного из моих любимых писателей, за окном начало резко темнеть так, что мне пришлось включить светильник. Я не стал читать больше, потому что хотел пораньше отъехать в сторону родительского
